Личные глагольные конструкции со значением болезненного состояния в диалектной русской речи

Аннотация

В статье приводится классификация и анализ личных глагольных конструкций со значением болезненного состояния в диалектной русской речи на территории Мордовии. Объектом исследования являются глагольные формы-предикаты нездоровья в диалектной русской речи. Работа выполнена на материале «Словаря русских говоров на территории Республики Мордовия».

Полный текст

Одним из актуальных направлений исследований в сфере характеристики субъектных состояний является изучение нездоровья, или болезни, как состояния организма, проявляющегося в нарушении нормальной жизнедеятельности и сопровождаемого нарушением трудоспособности или ее полной или частичной утратой. Источником нашего исследования послужила диалектная речь; в лингвистике диалект рассматривается как «местная или социальная разновидность языка» [4, с. 388]. Обратившись к первой части данной дефиниции, а именно местной разновидности языка, будем считать диалектной речь людей, проживающих на определенной территории, обладающую фонетическими, лексическими и т. д. особенностями, отличными от литературной нормы. Рассматриваемая нами тема связана с антропоцентрической парадигмой в языке – любая оценка исходит от человека, в частности, оценка состояния как соответствующего или не соответствующего норме, то есть нездоровья.

Вторым важным для данной работы понятием является понятие боли. Данное понятие можно рассматривать в узком и широком смысле. В узком, прямом значении, это – физическое ощущение страдания. В более широком понимании к чисто физиологическому ощущению добавляется ещё и эмоциональный дискомфорт или же моральная неудовлетворённость: человек испытывает боль не физически, а морально, это уже чувство нравственного страдания, выведение горя на физический уровень: например, будучи абсолютно физически здоровым, человек испытывает боль в груди после смерти близкого человека.

С. И. Ожегов рассматривает боль как ощущение страдания [4, с. 57], иллюстрируя употребление данной лексемы сочетаниями физическая боль и душевная боль. Мы, вслед за ним, будем понимать его так же: в семантическое поле боли в нашем материале будут входить не только глаголы, называющие непосредственно болезненное состояние, но и слова других частей речи, номинирующие ощущение дискомфорта организма, то есть нездоровья.

Феномен боли изучается представителями разных наук с разных точек зрения, в частности, существует большое количество лингвистических исследований, посвящённых рассмотрению феномена боли и его номинации в разных языках мира: так, А. В. Гребнева в статье «Понятие о боли на русском, английском и французском языках» описывает концепт боли на базе русского, английского и французского языков: во французском языке основные предикаты боли – составные (2 основных + всё остальное); в русском – 5 групп глаголов, различающихся по характеру боли и по способу воздействия; в английском – 3 глагола с семантикой боли и много заимствований [1]. В. И. Коротина в диссертации о семантических типах предикатов состояния сосредотачивает внимание исключительно на английском языковом материале [3, с. 16]. Подобные исследования есть и на материале славянских языков: так, в статье С. А. Кабановой рассмотрены глаголы со значением болезненного состояния на материале сербского и русского языков; автор приходит к выводу о том, что в сравниваемых дальнеродственных языках болезненное состояние выражается, в основном, глаголами (кроме безлично-предикативных слов) [2]. Нам показалось интересным рассмотреть номинацию подобного состояния в диалектной речи, иллюстративный материал был извлечён путём сплошной выборки из «Словаря русских говоров на территории Республики Мордовия»: так, было выявлено 29 личных глагольных конструкций со значением состояния нездоровья, причём один глагол (мозжать) выступает как в личном, так безличном употреблении: Ноги што-тъ можжат, г дожжу што ль (Супод, Ар). – ср. Фчярась цэльный день мажжалъ ноги (Кул, Тенг) [5, т. 4, с. 26].

Выбранный материал можно разделить на 2 большие группы:

1) глаголы со значением собственно нездоровья, которые можно сгруппировать в зависимости от наличия общего определенного смыслового компонента: так, сема ‘обусловленность болезненного состояния’ присуща глаголам задряхлеть, разладиться, скляпить, лядеть, скомлеть, выступающим в конструкциях, номинирующих нездоровье, вызванное внешними обстоятельствами, которые указаны предшествующим контекстом: Платок накинь, ветир какой. Зъдряхлеш ишшо (С Фёд, СШ) [5, т. 2, с. 97]. Старухъ нашъ пръстудилъсь и скляпилъ (Пот Сл, Инс) [5, т. 9, с. 52]. Тепли удёвайсъ, простудиссъ, будиш скомлеть (Ред, Ар) [5, т. 9, с. 57].

Глаголы разладиться, сдрейфить и сизнуть имеют общий семантический компонент ‘становление состояния нездоровья, переход от нормального состояния к болезненному’: Как сыночик умир, я сразу сизнулъ (Стр Сл, Руз). Ср. сдрейфить. [5, т. 9, с. 40]. Она уш софсем здрейфилъ, скоръ помрёт (Бер Сыр, Ич). Ср. сизнуть. [5, т. 9, с. 23].

Глаголы киснуть, мозгнуть, жёлкнуть, похикать содержат общую сему ‘нахождение в состоянии нездоровья в течение некоторого временного отрезка’, причём в первых трех случаях случае это продолжительный временной отрезок, в последнем – неопределенный период времени, ср.: Што старухъ-тъ у тибя? – Дъ мозгнит другой гот: ни луччи и ни хужы (Кулиш, Руз) [5, т. 4, с. 26]. – Он иё избил сильнъ, ана пахикълъ, пахикълъ, и пъмирла (Ям Инс) [5, т.7, с. 103].

Глаголы ханжить и хизнуть содержат сему ‘ощущение нездоровья’: Плохоя у ёво здоровья-тъ, он давно уш ханжыт (Гор, БИ) [5, т. 12, с. 9]. Он хизнит, а миня пазвали вместъ лекъря (Старод, Е) [5, т.12, с. 15].

Глаголы распериться, растележиться, скопытнуться, лежать имеют общую сему ‘высокая степень проявления нездоровья’: Ты ръстележылси, видать, надолгъ (Ред, Ар) [5, т. 8, с. 41]. Сафсем скъпытнулъсь дефкъ, чють ходит (Чел М, Инс) [5, т. 9, с. 58].

Глагол измогаться содержит сему ‘страдание’, причём называется фактор, провоцирующий данное ощущение как долговременное: Мужык у миня больнъ измагаццъ язвъй (С Ков, Тем) [5, т. 2, с. 159].

Вторую группу представляют глаголы, номинирующие функциональные нарушения организма, связанные как с внешним воздействием, так и с внутренними факторами:

а) глаголы с исходным значением ‘наличие ноющей боли в части организма’ (обычно ноги или руки) (мозжать, тосковать, натягивать, отзвыкаться): Я, как чижало пъработъю, руки так таскуют, силох маих нет (Гр, Кр) [5, т.10, с. 44]. У миня што-тъ пъясницъ натягъвът, видать, прастылъ (Пок, ЗП) [5, т. 5, с. 49];

б) глаголы со значением ‘наличие давящей боли в части организма’ (тушеваться), причём налицо метафорическое употребление глагольной формы, как и обычном повседневном употреблении глагола сжиматься в аналогичном контексте: Дочинькъ мая фсё балет. Как гляну нъ ниё, аш серцъ тушуиццъ (Сиал М, Инс) [5, т. 10, с. 66].

в) глаголы с семой ‘приведение в болезненное состояние путём повреждения или длительного воздействия’ (изломить, убивать): Упалъ ф погрип, руку изломилъ, в больницу попалъ (Бут, Ат) [5, т. 2, с. 159].

Как показывает рассмотренный материал, признаки болезненного состояния могут передаваться синонимичными глаголами, ср. например, ханжить и хизнуть, а также сдрейфить и сизнуть. Глаголы, называющие состояние нездоровья, выступают обычно в сочетании с именными или местоименными формами, номинирующими носителя состояния; в случае характеризации болевого ощущения налицо сочетаемость с субстантивами- соматизмами. Указание на название конкретного заболевания, в основном, отсутствует – нам встретился пример с глаголом измогаться в сочетании с существительным язва. В процессе анализа словарных материалов нам не встретилось контекста с описанием жгущей или пекущей боли.