Questions of authorship related to artificial intelligence: international law enforcement practice

Full Text

Искусственный интеллект (далее — ИИ) давно претендует на признание своих «заслуг» в сфере авторства различных произведений литературы, искусства и даже науки. Под ИИ понимается цифровая система, образованная огромным массивом загруженных в нее данных и алгоритмов — правил решения задач либо наборов инструкций, описывающих порядок действий носителя ИИ для решения определенной задачи, а под носителем ИИ — любой физический либо виртуальный носитель кодов, образующих ИИ. При этом исторически так сложилось, что вопросы авторства ИИ поднимаются главным образом в публикациях о «работах» генеративного ИИ: он, по сути, состоит из двух компьютерных нейросетей, одна из которых выдает результаты, а другая ищет ошибку и призвана выделить правильные образы. В данной работе не ставилась цель глубокого погружения в теоретические представления об ИИ и различных его видах, хотя стоит отдавать себе отчет в том, что вопрос авторства нейросети, обученной на сотне текстов, написанных реальными авторами и плагиаторами и выдающей усредненную, а не улучшенную их версию, сильно отличается от вопроса об авторстве ИИ с иными механизмами генерации текста. В любом случае автор не разделяет мнение о возможности признания авторства за любым ИИ, даже долго обучаемым и оперирующим громадными массивами данных. Поэтому обратимся непосредственно к международной правоприменительной практике в отношении работ, содержащих материалы, сгенерированные искусственным интеллектом.

Немного исторической перспективы. На протяжении последних лет новостные ленты пестрят упоминаниями о «первых» литературных произведениях «в соавторстве» с ИИ. Например, в мае 2022 г. сообщалось о выходе «первой в мире книги, написанной человеком в соавторстве с нейросетью-двойником» [1], хотя еще в 2016-м короткий роман «The Day a Computer Writes a Novel», разработанный японской компанией Fujitsu, уже использовал ИИ для создания сюжетной линии и выбора персонажей на основе анализа большого количества произведений литературы. Эта книга даже вышла в финал литературного конкурса имени Хоси Синъити [2]. Однако следует отметить, что еще до этого были созданы программы, которые генерировали тексты на основе шаблонов или наборов правил (алгоритмов). Так, в 1984 г. компьютерная программа Racter, используя массивы данных с английской прозой, сгенерировала «собственную» книгу — «The Policemen’s Beard Is Half Constructed», на обложку которой помещена горделивая надпись: «The First Book Ever Written by a Computer», хотя в качестве правообладателей по-прежнему фигурировал автор самой программы Racter — Уильям Чемберлен (William Chamberlain) [3].

Что касается изображений, то для их создания методы генерации применялись еще раньше, чем для литературных произведений. Считается, что исследователи начали применять алгоритмы для создания изображений в 1950–1960 гг. [4]. Одним из первых, кто использовал такие алгоритмы, был британский художник Харольд Коэн (Harold Cohen). С 1973 г. он разрабатывал программу AARON, которая создавала уникальные картины, следуя набору определенных правил. Работы Коэна были замечены в арт-сообществе и довольно широко выставлялись, в том числе в одной из главных британских галерей — Tate.

Еще одним известным примером использования ИИ в творчестве являются изобретения. Благодаря ИИ-энтузиасту Стефену Талеру (Stephen Thaler), который по всему миру добивается выдачи патентов и авторских свидетельств на изобретения за авторством ИИ под названием DABUS, мы имеем уникальные прецеденты в международной правоприменительной практике. В 2021 г. такой патент впервые был выдан в ЮАР [5] по заявке на регистрацию изобретения — пищевого контейнера (food container based on fractal geometry), поданной С. Талером от имени DABUS. Однако ведомства по авторским правам других стран (в частности, в США и Великобритании), рассматривавшие патентные заявки Талера, в которых DABUS указан в качестве изобретателя, отклоняли их. Так, в 2018 г. Талер подал в Ведомство Великобритании по интеллектуальной собственности две патентные заявки, в которых назвал автором упомянутых в документах изобретений не себя, а свой ИИ DABUS и указал, что патент должен быть выдан Талеру лишь постольку, поскольку он собственник «машины для творчества». Ведомство сообщило Талеру, что он должен указать в заявке реальное физическое лицо. Когда он этого не сделал, Ведомство решило, что он выбыл из процесса рассмотрения заявки. Тогда Талер передал дело в Высокий суд Великобритании (Апелляционный суд Англии и Уэльса), который в удовлетворении требований отказал. 21 сентября 2021 г. суд апелляционной инстанции указал в решении: «Только человек может иметь права. Машина не может», т.е. патент как документ может быть предоставлен только человеку. ИИ не является «физическим лицом» и, следовательно, не может считаться изобретателем в соответствии с Законом об авторском праве Великобритании 1977 г. [6].

Бюро по авторским правам США (USCO) в ответ на заявки Талера о регистрации авторства DUBUS на аварийный фонарик и изменяющий форму контейнер для напитков постановило, что ИИ не соответствует определению самой «концепции авторства», которое обычно определяется как умственное действие, выполняемое изобретателем [7]. Далее С. Талер пытался обжаловать решение патентного ведомства в судебном порядке; его представителем был (и является по сей день) известный популяризатор ИИ проф. Райан Эббот. Решением апелляционной инстанции — окружного суда Соединенных Штатов от 05.08.2022 — на решение суда Восточного округа Вирджинии по делу № 1:20-cv-00903-LMB TCB (председательствующий судья Леони М. Бринкема) отказ TPO Талеру был признан законным. Основываясь на прецедентах Facebook, Inc. v. Windy City Innovations, LLC, 973 F.3d 1321, 1330 (Fed. Cir. 2020), Supernus Pharms., Inc. v. Iancu, 913 F.3d 1351, 1356 (Fed. Cir. 2019) и Gallagher v. Reliance Standard Life Ins. Co., 305 F.3d 264, 268 (4th Cir. 2002), а также на нормах законодательства Четвертого округа, суд указал на возможность отменить решение, вынесенное в результате административного разбирательства, только в том случае, если решение агентства является «произвольным, самовольным, вынесенным в результате злоупотребления полномочиями или иным образом не соответствует закону» или если действия агентства «превышают установленные законом юрисдикция, полномочия или ограничения». Данных признаков в решении агентства суд не усмотрел и особо подчеркнул, что Закон о патентах прямо предусматривает, что изобретатели являются «физическими лицами». С 2011 г., с принятием Закона об изобретениях Лихи — Смита в Америке, Закон о патентах определяет «изобретателя» (inventor) как «физическое лицо или, в случае совместного изобретения, лица, которые коллективно изобрели или открыли предмет изобретения» (the individual or, if a joint invention, the individuals collectively who invented or discovered the subject matter of the invention).

Не удалось Талеру получить патент и в Австралии, хотя изначально Федеральный суд Австралии в решении от 30 июля 2021 г. и признал изобретателем DABUS [8], разделив изобретателя и патентообладателя и заключив, что «изобретатель может быть системой искусственного интеллекта, но в таких обстоятельствах не может быть владельцем, контролером или патентообладателем патентоспособного изобретения» [8]. 13 апреля 2022 г. апелляционная инстанция Федерального суда Австралии отменила первоначальное решение, указав, что патент выдается именно на результаты человеческого труда и идеи, возникшие в сознании одного или нескольких людей, а не машины, и что действующее законодательство Австралии не допускает оформления патента на машину, которая не может иметь имени, адреса и правоспособности [9].

С. Талер пытался получить авторские свидетельства и на иные объекты, созданные с использованием ИИ. В частности, 14 февраля 2022 г. он получил отказ на повторный запрос о пересмотре отказа на заявку о регистрации художественного произведения — двумерного изображения «Недавний вход в рай» («A Recent Entrance to Paradise»), которое, как было указано в заявке от 3 ноября 2018 г., «было автономно создано компьютерным алгоритмом, запущенным на компьютере». С. Талер стремился зарегистрировать это сгенерированное компьютером произведение в качестве работы за авторством «Creativity Machine». И вновь USCO сослалось на статут, в соответствии с которым «произведение должно быть создано человеком», а также указало, что «Талер должен либо предоставить доказательства того, что произведение является продуктом авторства человека, либо убедить ведомство отойти от вековой практики в области авторского права. Он не сделал ни того, ни другого». В качестве обоснования позиции USCO также сослался на судебные прецеденты, начиная с самого раннего из известных — решения Верховного Суда США № 18 от 17 марта 1884 г. по иску Литографической компании Барроу-Джайлс против Сэрони (Burrow-Giles Lithographic Co. v. Sarony), в котором определен именно фотограф в качестве автора работ, созданных при помощи фотокамеры, и заканчивая более поздними, в которых также говорится об авторстве как объективном выражении человеком своего творчества и своих идей:

• дело Мазер против Штейна (Mazer v. Stein) 1954 г. (даже при использовании в коммерческих целях в продаваемых декоративных изделиях украшений Абрахама Мейзера Зольд Штейн был обязан указывать авторство этого художника, использовать этот декор только с разрешения последнего и выплачивать вознаграждение автору);
• дело Голдштейн против Калифорнии (Goldstein v. California) 1973 г. (вне зависимости от художественной ценности любые авторские работы подлежат правовой охране, в том числе порнографические фото Мелвина Голдштейна, которые в соответствии с первой поправкой к Конституции США, гарантирующей свободу слова и прессы, не могут быть цензурированы и представляют собой высокое искусство);
• дело Эльдред против Эшкроф (Eldred v. Ashcrof) 2003 г. (о сроках действия авторских прав на произведения в соответствии с DMCA — Digital Millennium Copyright Act 1998 г.).

Были упомянуты и прецеденты нижестоящих судов США: в частности, Постановление Девятого окружного суда 1997 г. по делу Urantia Found. v. Kristen Maaherra, в котором разъяснено: чтобы книга, «автором которой являются нечеловеческие духовные существа», защищалась авторским правом, она должна быть составлена человеком, отобравшим и упорядочившим такие откровения, потому что «законы об авторском праве были предназначены для защиты не творений божественных существ» (а людей). Не осталось без внимания и дело об «обезьяньих селфи» (Naruto v. Slater) 2018 г.: указано, что обезьяна не может зарегистрировать авторское право на фото, сделанное ей с помощью камеры. В деле Kelley v. Chicago Park Dist. 2011 г. установлено, что «живой сад» не может быть автором: «управление садом — это полностью человеческое начинание». В деле Satava v. Lowry 2003 г. сделан вывод о том, что медузы не защищены авторским правом, так как «впервые созданы природой, являются общим наследием человечества, и ни один художник не может использовать Закон об авторском праве, чтобы помешать другим изображать их». Таким образом, по мнению USCO, авторство именно человека является основополагающим элементом защиты авторских прав [10].

Тем не менее нельзя отрицать факт: носители ИИ уже заняли прочное место в современной культуре в самых разных видах творчества — как в цифровом пространстве, так и в реальном мире. И сейчас речь идет даже не о студенте из Москвы, который защитил диплом, написанный с помощью нейросети ChatGPT [11]. Порой объекты с ИИ-составляющей оцениваются в несколько раз дороже результатов полностью человеческого творчества, а споры об объектах авторских прав, при создании которых люди использовали технологии ИИ, рассматриваются на разных уровнях: от внутрикорпоративного до судов различных инстанций. В октябре 2018 г. в Нью-Йорке на аукционе Christie’s за 432,5 тыс. долларов США была продана картина «Портрет Эдмона Белами», созданная при помощи ИИ: алгоритм машинного обучения под эти задачи был разработан художниками и учеными из французского объединения Obvious. Для создания портрета члены Obvious использовали генеративно-состязательную сеть (GAN), состоящую из двух нейросетей, в результате «состязательного творчества» которых и появился портрет [12]. Проблема установления авторства в таком случае заключается в том, что невозможно однозначно определить автора портрета: Йен Гудфеллоу, разработчик GAN? Сотрудник Facebook Сумит Чинтала, который внедрил базовый код GAN? Художник и программист из Стэнфордского университета Робби Баррат, который модифицировал код Чинталы и снабдил его (до того, как этот код был использован при создании портрета) открытой лицензией? Или компания Obvious, использовавшая код Баррата для создания картины? А как насчет того, что существует (или жил ранее) оригинальный (подлинный) художник, чьи работы использовались для обучения алгоритма? Возникает и финансовый вопрос: должны ли были члены Obvious определить некий гонорар для Баррата? До суда этот спор не дошел. Узнав о торгах Christie’s, Баррат предпринял меры для защиты своего кода, на использование которого он ранее дал разрешение арт-группе Obvious, потребовав указать и самого Баррата в качестве автора полотна (уже после того, как его модель была позаимствована). На что в Obvious возразили: «Мы скорее считаем, что авторское право принадлежит алгоритму, создавшему картину» [13].

Нельзя не остановиться на судебных спорах последних месяцев, связанных с цифровыми аспектами авторства. В январе 2023 г. американская компания — владелец фотостоков Getty Images, inc. обратилась в Высокий суд Лондона с иском к французской фирме Stability AI, inc. в связи с нарушением авторских прав [14]. Затем 3 февраля 2023 г. она обратилась с иском к компании Stability AI, inc. [15] в США (Окружной суд США в штате Делавэр) по факту незаконного использования миллионов изображений (фотографий) и незаконного использования, без разрешения «обучения» на этих фото своего генератора изображений с искусственным интеллектом Stable Diffusion, что теперь создает проблемы с авторами изображений в силу нарушения их исключительных прав [16]. В официальном заявлении Getty Images указано: «Getty Images считает, что искусственный интеллект может стимулировать творческие начинания. Соответственно Getty Images предоставила лицензии ведущим новаторам в области технологий для целей, связанных с обучением систем искусственного интеллекта, с соблюдением личных прав и прав интеллектуальной собственности. Stability AI не запрашивала такую лицензию у Getty Images, а вместо этого, как мы полагаем, решила проигнорировать жизнеспособные варианты лицензирования и давнюю правовую защиту, преследуя свои собственные коммерческие интересы» [17].

3 ноября 2022 г. в Окружной суд Сан-Франциско (США) был подан иск от имени неопределенного круга лиц (жителей Иллинойса и Калифорнии, публиковавших лицензионные материалы, авторские права на которые принадлежат им, по крайней мере, в одном репозитории GitHub по одной из предложенных лицензий: MIT License; GNU General Public License версии 3.0; GNU Affero General Public License версии 3.0; BSD; лицензии Apache 2.0 к коллективным ответчикам: корпорациям GitHub, inc. (Делавэр), Microsoft Corporation (Вашингтон) и группе юридических лиц, принадлежащих OpenAI (Делавэр) [18]. 22 ноября 2022 г. аналогичный иск в тот же суд был подан от имени жителей Айдахо и Каролины [19]. Группа американских юристов во главе с Мэтью Баттериком (писателем, дизайнером, типографом, программистом и юристом) полагают незаконными действия компании Microsoft, выпустившей в июне 2022 г. программный продукт GitHub Copilot, работающий на системе ИИ Codex, созданной OpenAI и лицензированной Microsoft. Согласно заявлению OpenAI, Codex обучался на «десятках миллионах общедоступных репозиториев» [20], хотя никаких атрибуций об этом не указано, в чем, по мнению заявителей, и состоит суть недобросовестного использования содержимого репозиториев — объектов авторских прав. Данные судебные процессы продолжаются по сей день.

Еще одна инициативная группа юристов (и снова во главе с Мэтью Баттериком) подала коллективный иск от имени трех истцов-художниц (Сары Андерсен, Келли МакКернан и Карлы Ортиз) к Stability AI (Великобритания), DeviantArt и Midjourney (обе компании — из Делавэра, США) за использование ими уже упомянутого генератора Stable Diffusion с ИИ-составляющей — инструмента для создания коллажей, который нарушает права художников, поскольку содержит несанкционированные копии миллионов и, возможно, миллиардов изображений, защищенных авторским правом. Эти копии были сделаны без ведома и согласия художников [21]. Конечные изображения путем «математической диффузии» получают из «тренировочных» (на самом деле — оригинальных произведений художников) копий обучающих изображений, а посему способность Stable Diffusion наводнить рынок практически неограниченным количеством изображений, нарушающих авторские права, нанесет, по мнению заявителей, необратимый ущерб рынку искусства и художников. Решения по иску пока нет.

У китайского Tencent в свое время получилось, наоборот, защитить права на новостной релиз, сгенерированный ИИ. Иск к Shanghai Yingxun Technology Company был подан технологическим гигантом Tencent — разработчиком программы для автоматического написания новостей под названием «Dreamwriter». Программа генерирует новостные материалы с 2015 г., а 20 августа 2018 г. «написала» финансовый отчет, включающий в себя шанхайский индекс за тот день и информацию по обмену валюты и финансовым потокам. Как было сказано в самой статье на сайте Tencent Securities, «the article was automatically written by Tencent Robot Dreamwriter». В итоге «Народный суд района Шэньчжэнь Наньшань заявил, что ответчик, компания Shanghai Yingxun Technology Company, нарушила авторские права Tencent и должна нести гражданскую ответственность» [22], присудив к выплате 1500 юаней (216 долларов США) за экономические убытки и в качестве компенсации нарушенных прав. Отметим (и это немаловажно), что выгодоприобретателем в данном деле являлась компания — владелец робота, сгенерировавшего контент.

А 8 февраля 2023 г. было вынесено еще одно интересное решение в рамках правоотношений в цифровом пространстве: о защите реального бренда (товарного знака) в метавселенной. Под метавселенной понимают «(гипотетическую) среду виртуальной реальности, в которой пользователи взаимодействуют с аватарами друг друга и своим окружением с эффектом погружения, что позиционируется как расширение или замена сети Интернет, Всемирной паутины, социальных сетей» [23]. В этом пространстве цифровой художник Мэйсон Ротшильд и «разместил» фотографии 100 сумок запатентованной Hermès модели сумок Birkin, покрытых «цифровым мехом», назвав сгенерированный и присвоенный таким образом бренд «Metabirkins». Ротшильд утверждал, что он не делает поддельные сумки Birkin, а создает — с использованием цифровых инструментов — произведения искусства, изображающие воображаемые, покрытые мехом сумки Birkin, причем токенизируя данные изображения: «Тот факт, что я продаю произведения искусства, созданные с помощью NFT, не меняет того факта, что это искусство» [24]. В августе 2022 г. эти сумки (точнее, факт использования запатентованной формы сумок и товарного знака Birkin) и стали предметом судебного спора. Окружной суд США Южного округа Нью-Йорка (U.S. District Court for the Southern District of New York’s) удовлетворил иск Hermès к создателю Metabirkins NFT Мэйсону Ротшильду (Mason Rothschild), присудив компенсацию в размере 133 тысячи долларов за нарушение прав на товарный знак, введение в заблуждение и нарушение, называемое «киберсквоттинг», которое включает в себя недобросовестную регистрацию или использование товарного знака бренда [25].

Наконец, знаковым в правоприменительной практике в отношении ИИ-авторства можно считать кейс художницы Кристины Каштановой, авторские права которой на комикс «Заря рассвета» (Zarya of the Dawn) были зарегистрированы Бюро по авторским правам США (USCO) 15 сентября 2022 г., однако 21 февраля 2023 г. USO направило представителю Каштановой повторное письмо с информацией об изменении предыдущего решения, указав, что решение подлежит пересмотру в силу наличия неохраняемых авторским правом частей работы. Так, в заявке художницы работа была поименована как «комикс» (comic book), содержащий 18 страниц, одна из которых является обложкой, на ней изображена девушка, указано название работы (Zarya of the Dawn) и слова «Kashtanova» and «Midjourney». Однако в заявке не раскрывалось, что автор использовала искусственный интеллект для создания какой-либо части работы, в связи с чем USCO сделало вывод о том, что слово Midjourney на обложке не свидетельствует об отказе Каштановой от авторства в отношении какой-либо из частей работы. Более поздние исследования USCO, а также письмо представителя художницы от 21 ноября 2022 г. свидетельствуют об использовании при создании работы технологии ИИ Midjourney. Принципы работы этой технологии (с образцами) также описаны в письме USCO, при этом Бюро пришло к следующему выводу: «Процесс и инструменты, с помощью которых пользователь Midjourney получает изображение, максимально удовлетворяющее его запросу, отличаются от процесса создания художником, писателем или фотографом. Как отмечалось выше, в ответ на первоначальный запрос пользователя инструмент генерирует четыре различных изображения на основе обучающих данных Midjourney. После этого дополнительные подсказки, примененные к одному из этих начальных изображений, могут повлиять на последующие изображения; процесс создания не контролируется пользователем, поскольку невозможно заранее предсказать, что создаст Midjourney». Поэтому USCO пришло к выводу, что изображения, содержащиеся в работе Каштановой, не являются оригинальными авторскими произведениями, защищенными авторским правом: «Бюро не будет регистрировать произведения, созданные машиной или простым механическим процессом, который работает случайным образом или автоматически без какого-либо творческого вклада или вмешательства со стороны автора-человека». И хотя художница утверждает, что «руководила» структурой и содержанием каждого изображения, процесс, описанный в письме Каштановой, дает понять, что именно Midjourney, а не Каштанова, создала «традиционные элементы авторства» в изображениях. И вновь, опираясь на первый прецедент в сфере защиты авторских прав (Burrow-Giles Lithographic Co. v. Sarony), с учетом того, что Midjourney генерирует изображения непредсказуемым образом, пользователи Midjourney не являются «авторами» изображений, создаваемых с помощью технологии в целях защиты авторских прав, а сама эта программа не может претендовать на авторство в силу того, что она не является человеком, USCO аннулировало ранее принятое решение о регистрации авторских прав Каштановой на весь комикс «Заря рассвета»: «Если бы Бюро знало информацию, предоставленную сейчас г-жой Каштановой, оно бы сузило круг претензий, исключив материалы, сгенерированные с помощью технологии искусственного интеллекта. В свете новой информации Ведомство аннулирует предыдущую регистрацию в соответствии с 37 C.F.R, § 201.7(c)(4) и заменит ее новой регистрацией, охватывающей первоначальное авторство, которое г-жа Каштанова внесла в эту работу, а именно в “текст” и “отбор”, согласование и компоновку текста, созданного автором, и художественного произведения, созданного искусственным интеллектом». Поскольку эти материалы содержат преимущественно текстовый материал, они будут перерегистрированы как неопубликованное литературное произведение. Из новой регистрации однозначно будет исключено «художественное произведение, созданное искусственным интеллектом»; также будет указано, что отмена была вызвана невозможностью исключить нечеловеческое авторство, содержащееся в работе»¹ [26].

С учетом участившихся случаев поступления заявок на выдачу свидетельств об авторстве работ, в создании которых принимал участие ИИ, 16 марта 2023 г. Бюро авторских прав Библиотеки Конгресса США (United States Copyright Office, USCO) опубликовало Руководство по регистрации авторских прав в отношении работ, содержащих материалы, сгенерированные ИИ [27]. Документ имеет статус «Заявление о политике» и разработан с целью «разъяснить практику проверки и регистрации произведений, содержащих материалы, созданные с использованием технологии ИИ». В настоящее время в случае работ, созданных с использованием искусственного интеллекта, USCO признает только технические аспекты, которые были созданы человеком. То есть если человек создавал алгоритмы, а искусственный интеллект лишь последовательно выполнял эти алгоритмы для создания работы, то авторство принадлежит человеку, который написал алгоритмы. Однако, если искусственный интеллект был запрограммирован с использованием множества различных алгоритмов и датасетов, которые не могут быть связаны с каким-либо конкретным человеком, то вопрос авторского права на такую работу становится гораздо более сложным. USCO также отмечает, что в случае использования искусственного интеллекта в создании произведений авторская защита может принадлежать кому-то иному, например лицам или компаниям, которые владеют правами на использование алгоритмов или датасетов, используемых в процессе создания работы.

ИИ (точнее, те, кто разделяют точку зрения о том, что ИИ может самостоятельно создать творческий объект) все активнее пытается размыть концептуальную константу в классической парадигме восприятия источника творчества: многие авторы уже не разделяют традиционный подход, в соответствии с которым автором произведений может быть исключительно человек. «Искусственный интеллект может серьезным образом изменить систему авторского права», — пишет Л.С. Артений [28, с. 76]. И процесс создания объектов интеллектуальной собственности искусственным интеллектом он предлагает называть по-новому — «генерация произведений науки, литературы и искусства и компонентов программ для ЭВМ», который надлежит закрепить на законодательном уровне [28, с. 79-80]. А У. Чуева пишет о готовности фактической и юридической базы к признанию за ИИ авторских прав: «В условиях современного развития мировой судебной практики самым правильным решением будет признать наличие исключительных прав на результат интеллектуальной деятельности, сгенерированный с использованием искусственного интеллекта, за разработчиком соответствующего искусственного интеллекта» [29]. Однако, как видно из анализа международной правоприменительной практики, на сегодняшний день мы до сих пор имеем только два прецедента признания авторства за ИИ, на территории только двух государств: Dreamwriter — в статье Tencent в деле 2018 г. (Китай) и DABUS — в качестве изобретателя (ЮАР). Однако правоприменительная практика в отношении DABUS за пределами ЮАР свидетельствует о несостоятельности решения патентного ведомства данной страны и неприятии мировым сообществом наделения авторством ИИ. Полагаем, данная тенденция должна сохраниться. Более того, к использованию ИИ относятся все более настороженно. К примеру, с учетом нарушений в области GDPR, которые отмечены в работе нейросети с ИИ — ChatGPT (от отсутствия проверок возраста пользователей до проблем с утечками данных, выявленных в марте 2023 г.) европейские страны стали запрещать использование данной нейросети. Первой страной, запретившей использование ChatGPT американской компании OpenAI, стала Италия. Официальное заявление ведомства по защите персональных данных (Garante per la protezione dei dati personali) опубликовано на его интернет-ресурсе [30]. Кроме того, 30 марта 2023 г. президент CAIDP Марк Ротенберг, сооснователь Apple Стив Возняк, генеральный директор SpaceX, Tesla и Twitter Илон Маск, генеральный директор Stability AI Эмад Мостак и еще почти 2000 неравнодушных людей (по состоянию на 31 марта 2023 г.) подписали открытое письмо с требованием, чтобы OpenAI и другие исследователи ИИ приостановили работу на шесть месяцев: это время нужно для обсуждения этики. «Мы призываем все лаборатории искусственного интеллекта немедленно приостановить по крайней мере на шесть месяцев обучение системам искусственного интеллекта, более мощным, чем GPT-4», — говорится в письме [31].

Таким образом, несмотря на значительное количество желающих найти признаки авторства в результатах генеративной работы ИИ и признать носителей ИИ авторами, на сегодняшний день международная правоприменительная практика (за единичными исключениями) придерживается традиционных понятий в вопросах авторства. В случаях создания произведений с использованием искусственного интеллекта необходимо прежде всего выявить человеческое творчество. Все, что скомпилировано или сгенерировано машиной, творчеством не является и являться не может. При этом стоит помнить, что рассмотренные варианты решения вопроса об авторстве ИИ были сформированы в разных правовых системах и достаточно субъективны, хотя бы в глубине понимания теми, кто их выносил, что есть ИИ.

 

¹ Все приведенные в абзаце цитаты являются переводом автора настоящей статьи с английского частей ответа USCO.

About the authors

Elena O. Fedoruk

Association of Online Business Lawyers; St. Petersburg State University

Author for correspondence.
Email: info@zakonfedoruk.ru
ORCID iD: 0000-0001-7073-6556

President of the Association of Online Business Lawyers

Russian Federation, St. Petersburg; St. Petersburg

References

Supplementary files