About paradoxes of intellectuality

Texto integral

Введение

Проблема интеллекта (интеллектуальности) в самых разных ее аспектах – одна из ключевых в современном научном и философском мейнстриме исследований. В то же время концептуальные вопросы, касающиеся сущности, структуры и типов интеллекта (интеллектуальности), оказались в тени модного ныне массива изысканий в сфере искусственного интеллекта. Наряду с этим, имеющиеся знания об естественном интеллекте недостаточно используются при моделировании его искусственных аналогов [13, с. 149.]

Между тем, именно осмысление и разработка, в первую очередь, фундаментальных проблем естественного интеллекта во многом определяют процессы и пути формирования его искусственного инварианта. Однако уровень и глубина понимания наиболее глубоких философских вопросов интеллекта как особого и чрезвычайно важного социального явления оставляют желать лучшего. Отечественные и зарубежные исследователи указывают на интуитивность используемого специалистами понятия интеллекта, это затрудняет его полноценное и продуктивное воплощение (А. Эндрю) [15]. Они акцентируют внимание на необходимости расширения нашего понимания гносеологической природы интеллекта в качестве его прообраза для искусственной реализации (Ж. Л. Лорьер) [8]. Д. Р. Бейкер приводит следующие часто употребляемые за рубежом определения: «интеллект – это общая способность индивида сознательно задействовать свои мысли для решения новых вопросов, это общие умственные способности адаптироваться к новым задачам и условиям; сознательное приспособление к новой ситуации; возможность использовать предыдущий опыт в решении новых ситуаций; способность эффективно действовать в заданных условиях; наилучшая адаптация личности к окружающей среде и т. д.» [2, с. 616].

Справочные (энциклопедические) издания в своем стремлении дать развернутый образ интеллекта перечисляют множество его характеристик самого различного плана и уровня. При этом, остается неясным, какие из называемых черт являются более значимыми, а какие менее. Так, в содержание интеллектуальности часто включают следующие способности и умения: «выделять существенное в наличных знаниях, т. е. упорядочивать их (необходимый аспект интуиции); целеполаганию и планированию поведения – порождение последовательности «цель-план-действие»; к отбору знаний (посылок, выводов, релевантных цели рассуждения); извлекать следствия из имеющихся знаний, т. е. способность к рассуждению, которое может содержать как правдоподобные выводы, используемые для выдвижения гипотез, так и достоверные выводы; к аргументированному принятию решений, использующему упорядоченные знания (представление знаний) и результаты рассуждений, соответствующие заявленной цели; к рефлексии – оценке знаний и действий; наличие познавательного любопытства: познающий субъект должен быть способен задавать вопрос «что такое?» и искать на него ответ; находить объяснение (не обязательно продуктивное) как ответ на вопрос «почему?»; к синтезу познавательных процедур, образующих эвристику решения задач и рассмотрения проблем, например, такой является взаимодействие индукции, аналогии и абдукции (с учётом фальсификации выдвигаемых гипотез посредством поиска контрпримеров) с последующим применением дедукции; к обучению и использованию долговременной и кратковременной памяти; к рационализации идей, стремлению уточнить их как понятия; к созданию целостной картины относительно предмета мышления, объединяющей знания, релевантные поставленной цели; к адаптации в условиях изменения жизненных ситуаций и знаний, что означает коррекцию «теорий» и поведения» [13, с. 37–39].

Как известно, основополагающим для философии является выявление сущности любого явления. В отношении интеллекта, мы поддерживаем представление о нем как способности субъекта к вопрошанию. Интеллект обладает двумя способами существования, роль которых исполняют вопрос и ответ. Взаимодействие между ними создает ситуацию постоянного парадокса, т. е. некоторое проблемное поле. Например, эксперимент есть не что иное, как вопрос, обращенный к природе. В ходе интеллектуальной деятельности человек ищет наиболее приемлемый (адекватный) из ряда возможных ответов на заданный вопрос, т. е. осуществляет необходимый выбор (концепции, методологии и т. п.) [4, с. 126–128].

Следовательно, интеллектуальность есть процесс постоянного вопрошания, заключающегося во взаимодействии между вопросом и ответом. В этом взаимодействии первенство, в определенном смысле, принадлежит вопросу. Правильно поставленный вопрос потенциально содержит в себе истинный ответ и нередко предопределяет успех в познавательной деятельности. Для получения искомого ответа важно так сформулировать вопрос, чтобы ответ на него был однозначным. Интеллект призван давать ответы на самые глубинные и важные вопросы в различных сферах, а также находить адекватные практические решения.

Типы, структура и функции интеллекта

Вопросы типологии интеллекта носят дискуссионный характер и оживленно обсуждаются как в отечественной, так и зарубежной научной и философской литературе. Концептуализации интеллекта простираются от его достаточно узких образов до чрезмерно расширительных. С одной стороны, интеллект нередко сводится лишь к одному – позитивному – его типу, который отождествляется с мышлением [11, с. 14] или с познавательной деятельностью¹. С другой стороны, наблюдается чрезмерное дробление, в результате чего к типам (видам, формам) интеллекта относят феномены, которые на деле таковыми не являются.

Так, зарубежный исследователь Томас Армстронг выделяет девять типов интеллекта: «вербальный (лингвистический), музыкальный, логический (логико-математический), образный (пространственный), телесный (телесно-кинестетический), социальный (межличностный), внутренний (внутриличностный), природный (интеллект естествоиспытателя) и философский (экзистенциальный)» [1, с. 9–11]. Подобная классификация не выглядит удачной, поскольку не опирается на серьезные логические и эмпирические основания. На самом деле, что такое «социальный интеллект»? Согласно Т. Армстронгу, это умение налаживать контакт с людьми и умение помогать им, быть лидером и т. п. [1, с. 121]. Как видим, речь идет не столько об интеллектуальной, сколько о коммуникативной деятельности, точнее о ее субъект-субъектной форме, т. е. общении. Что касается «внутреннего интеллекта», это фактически то же самое общение, только обращенное внутрь личности, т. е. общение с самим собой [1, с. 141]. Далее, согласно исследователю, «природный» интеллект (интеллект естествоиспытателя) способен классифицировать растения и животных, коллекционировать камни и наблюдать за звездами с помощью астрономии. Благодаря природному интеллекту, человек ведет наблюдение за климатом, морями и океанами, изучает динозавров и т. п. [1, с. 164]. Фактически мы видим, что речь идет не об особом типе интеллекта, а об одной из разновидностей познавательной (интеллектуальной) деятельности.

Какое же решение относительно типов интеллектуальности является правильным? Мы поддерживаем концепцию, согласно которой естественный человеческий интеллект носит бинарный характер и может быть разделен на позитивный и негативный типы (спектры) [4, с. 126–128]. Такая специфическая бинарность интеллекта – первое выражение его парадоксальности.

Позитивный спектр интеллекта предполагает наличие трех тесно взаимосвязанных функций: когнитивной, аксиальной (аксиологической) и синтезирующей. Первая функция – когнитивная – направлена на формирование знаний. Если вновь обратиться к вышеуказанной классификации Т. Армстронга, то в содержание данной функции можно было бы отнести такие выделяемые им виды, как «вербальный (лингвистический)», «логический (логико-математический)» и «природный (интеллект естествоиспытателя)». Вторая функция – аксиальная (аксиологическая) – предполагает выработку системы оценок. Третья – синтезирующая – продуцирует интегральные образы.

Знания представляют собой сведения, получаемые в ходе информационного процесса. От знаний следует отличать оценки, природа которых предполагает процедуру установления значимости какого-либо объекта для субъекта. Значимость может быть выражена в физических, математических и иных величинах, принятых в данной научной дисциплине (например, в граммах, килограммах и т. д.). Оценка направлена на установление должного с помощью сравнения. Таким образом, оценочные суждения, в отличие от знаниевых, констатирующих, предполагают фактор долженствования, поскольку в них заключено требование соответствовать идеалам, интересам и потребностям субъекта, быть социально «позитивными», «правильными» или «полезными». Сказанным выше определяется формулировка искомой категории: оценка есть значимо должное (для субъекта).

Природа оценки, следовательно, не тождественна знаниевой в силу ее (оценки) относительно самостоятельного характера. Оценочная деятельность не менее важна для человека и общества, чем познавательная. Весьма красноречиво об этом высказался Ф. Ницше, который писал: «Человек сперва вкладывал ценность в вещи, чтобы сохранить себя, – он создал сперва смысл вещам, человеческий смысл! Поэтому называет он себя «человеком», т. е. оценивающим. Оценивать – значит созидать: слушайте, вы, созидающие! Оценивать – это драгоценность и жемчужина всех оцененных вещей. Через оценку впервые является ценность; и без оценки был бы пуст орех бытия». И далее: «Ни один народ не мог бы жить, не сделав сперва оценки; если хочет он сохранить себя, он не должен оценивать так, как оценивает сосед» [9, с. 23]. Умение правильно оценивать – совсем непростое дело, и человеку приходится учиться этому всю жизнь.

От знаний и оценок следует отличать образы, специфика которых обнаруживается при их исследовании как массовидных клеточек мировоззрения (мифа, религии, философии). Природу образа следует искать в особенностях его репрезентации и воздействия на сознание и поведение субъектов. Образ замещает прообразы реальности целостно (не углубляясь в детали). Образ, следовательно, есть холистический императив (холизм – принцип целостности). «Императив характеризует природу образа, а понятие целостности – его сущность» [3, с. 78–82].

В мировоззрении и философии происходит генерация рефлексивных образов в подлинном смысле этого слова. Эти образы суть не что иное, как своеобразный (онтологический по своему содержанию) сплав понятийно-гносеологического и оценочно-аксиологического (по своей форме) способов освоения человеком действительности. Особый характер духовно-интеллектуальной ткани позволяет на ее основе формировать логически состоятельные теоретико-мировоззренческие доктрины и учения. Образы философии, будучи онтологическими (бытийственными в самом широком значении слова) по своему реальному содержанию, по форме выражения дуальны, т. е. имеют как бы два «лица» – гносеологическое и аксиологическое. Сказанное касается всех подлинно философских категорий, например таких, как «развитие», «человек» и многих других. Развитие, в гносеологическом аспекте, есть одна из трех функций в структуре движения (наряду с круговыми и деструктивными изменениями). Аксиологические коннотации развития предполагают его прогрессивную, творческую, культурную, гуманную ориентацию. Аналогично обстоит дело и с понятием «человек». С гносеологической точки зрения, человек – закономерное звено в общем процессе природной и биологической эволюции. Аксиологический взгляд заключается в квалификации человека как высшего звена этой эволюции.

Негативный интеллект включает в себя шизофреническую, пограничную (пограничные расстройства личности) и аутистскую составляющие. В справочных изданиях эти функциональные компоненты описываются достаточно подробно, но преимущественно с медицинской (узкопрофессиональной) точки зрения. Дело заключается в том, что все составные отрицательного спектра интеллекта наличествуют у каждого человека, но не обязательно в качестве заболеваний.

Судьбы людей детерминируются различными социальными и природными факторами (материальное благосостояние, генетическая предрасположенность к вредным привычкам, стрессоустойчивость и многое другое). Физиологические и психические возможности организма не могут предоставить гарантированную защиту от длительного воздействия стресса. Однако современная социально-психологическая обстановка часто не устраняет, а, напротив, провоцирует рост такого стресса. «Специалистами отмечается, что устойчивость человека к негативному воздействию наркотиков и алкоголя на 40–60% определяется генетическими факторами. Причем обе эти разрушительные зависимости могут послужить причиной социальной и нравственной деградации человека. Так, изменения всего в одном гене могут послужить причиной невозможности блокировать собственное агрессивное поведение. Конечно же, не следует забывать о том, что сложные поведенческие паттерны есть итог тесной взаимосвязи множества генов, усиливающих, ослабляющих или даже нейтрализующих взаимодействие друг друга. Кроме того нельзя абстрагироваться от обратного влияния социальных факторов, которые способны заблокировать или уменьшить самые опасные генетические миксы» [16, с. 157].

Итак, позитивный и негативный типы интеллекта с шестью составляющими данного феномена характерны для каждого человека. Их значения условно можно разделить на низкие, средние и высокие. Учитывая тот факт, что люди имеют схожую психофизическую структуру, в их духовном облике представлены все отмеченные выше элементы, но в разных сочетаниях.

Парадоксы исторического развития интеллектуальности

К значимым парадоксам интеллекта также относятся его противоречия между духовным выбором и контрвыбором, эвристической и контрэвристической сторонами. Под эвристической стороной в данном смысловом контексте понимается конструктивная творческая способность к исследованию, имеющая социально позитивный (прогрессивный, гуманистически ориентированный) аксиологический статус. Напротив, под контрэвристической стороной (контрвыбором) понимается деконструктивная (непрогрессивная, антигуманистически ориентированная) в аксиологическом плане методологическая способность исследования.

Парадоксальность описываемой ситуации заключается в том, что духовная деятельность социальных групп (скажем, научного сообщества), имеющих примерно одинаковый интеллектуальный уровень, может иметь принципиально разную социальную направленность – прогрессивную, гуманистическую или, напротив, антипрогрессивную и антигуманистическую. Яркий исторический пример – работа двух мировых научных элит (советской и американской) над созданием ядерного оружия [12]. Так, США, благодаря последнему, стремились к мировому господству и были готовы к применению (и применили!) оружия массового поражения. Напротив, ядерное оружие у СССР и России стало фактором принуждения агрессивных стран к миру [5].

Исторически мы вправе говорить о росте интеллектуального потенциала человеческого сообщества [10], а также о росте эффективности использования человеческого капитала [7]. Однако этот рост не носил линейного характера. Порой наблюдалось определенное понижение интеллектуального потенциала не только отдельных стран, но также земной цивилизации в целом. Правда, такое развитие никогда не было критическим и необратимым.

В нашем XXI веке интеллектуальность человеческого сообщества также развивается во многом парадоксально. В ряде стран отмечается средний рост интеллектуальной составной, наряду с эффективностью использования человеческого капитала в целом. Это, в частности, такие страны, как Белоруссия, Индия, Китай и некоторые другие. Напротив, увеличивается количество стран, где определенно наметилось снижение интеллектуального уровня населения и эффективности использования человеческого капитала. Это касается США и значительной группы европейских стран.

В первой группе стран происходит определенное усиление значимости позитивного спектра интеллекта (например, мощи инструментов познания, научной методологии) и детерминационное понижение влияния его негативного спектра (настроений тревожности, неуверенности в будущем и т. п.). Во второй группе стран события развиваются с точностью наоборот. Здесь наблюдается все более заметный рост шизофренических проявлений (особенно наглядно это заметно на примере политических элит коллективного Запада), рост самых различных фобий среди населения и т. п.

Исследования отмечают падение, прежде всего, уровня интеллектуального развития². Средний IQ в ряде западных государств понижается, что одновременно ведет к небезопасному росту и влиянию совокупного интеллекта негативного типа. В странах, о которых идет речь, становится все меньше доверия и все больше глупых ошибок и коррупции в самых различных сферах (научной, политической, бытовой и т. д.). Неслучайно, мораль элиты этих стран разительно отличается от общепринятой своей ангигуманностью, бездуховностью, неограниченным стяжательством, иезуитством, пренебрежением к мнению обычных людей.

Одной из причин интеллектуальной деградации мировых элит является устойчивая тенденция ослабления их психического здоровья, характерная также и для большинства населения. Несмотря на отчужденность элиты от социальных масс, качество и количество поглощаемых информационных потоков, оказывающих негативное влияние на психику, одинаково для всех.

По данным «Всемирной организации здравоохранения в 2019 г. каждый восьмой человек на планете, т. е. в общей сложности 970 миллионов человек, страдали психическим расстройством. При этом наиболее распространенными оказались тревожные и депрессивные расстройства. Число людей, страдающих подобными расстройствами, особенно возросло в 2020 г. на фоне пандемии COVID-19»³.

Для ряда стран эта негативная статистика разнится в зависимости от экономического благополучия, степени развития информационной сферы общества и ее деструктивной ориентации на скрытое управление общественным сознанием и мнением, социальную аномию, интеллектуальную деградацию, исключение духовного развития, меркантилизацию и т. п. К странам, где общество испытывает чрезмерное негативное информационное влияние медийного сектора, относятся, в частности, США, Великобритания, ЕС и др.

В свете сказанного не приходится удивляться тщетности попыток мировой элиты⁴ решить системные проблемы капитализма, что во многом обусловлено снижением интеллектуальных возможностей как скрытых акторов, так и явных, публичных игроков. Как отмечают специалисты, «персонажей типа Клинтона, Буша-младшего, Меркель, Саркози, Макрона, Б. Джонсона, Лиз Трасс и др. едва ли можно представить наверху административно-управленческой пирамиды Запада 1950–1980-х годов. Налицо явная деградация»⁵. Пренебрежение логикой и требованиями безопасности в вопросах хайпа и пиара собственной личности демонстрируют также представители элит меньшего масштаба. Показательна в рассматриваемой связи катастрофа батискафа «Титан».

Россия находится в промежуточном положении между группами лучших и худших стран по показателям психического здоровья. «Согласно статистике Института показателей и оценки здоровья, в России от психических расстройств страдает от 15,4 до 17,7 млн человек»⁶. Эти исследования учитывают не только медицинские записи, но и социальные опросы и собственные расчеты. Данная ситуация говорит о необходимости разработки современной дорожной карты психического здоровья населения страны, предполагающей комплексные меры по его улучшению.

Парадоксы цифровой эры

Начало XXI века ознаменовалось мощным вхождением земной цивилизации в цифровую эру. Персональные компьютеры, смартфоны и другие гаджеты оказывают на современное общество все более серьезное влияние, которое, однако, чрезвычайно противоречиво.

Позитивный характер наглядно проявился в том, что гаджеты упростили общение, сделав его более доступным. Смартфоны, например, вне зависимости от места нахождения, предоставляют возможности мультимедийной коммуникации. Платформы социальных сетей сделали доступным обмен информацией с людьми различных стран. Ноутбуки и планшеты позволяют работать в любом месте и в любое время, что привело к росту удаленной работы и гиг-экономики.

Негативные аспекты, в свою очередь, также имеют немало различных проявлений. Видеоигры и социальные сети во многом заменили пространство обычного отдыха и общения. Технический прогресс не остановишь, однако он сопровождается многими социальными парадоксами. «Один из них – неоднозначные последствия цифровой социализации детей. Казалось бы, использование компьютерной техники или смартфона должно способствовать развитию умственных способностей ребенка, однако эффект нередко оказывается прямо противоположным. Прежде всего, речь идет о появлении у детей, т. н. цифровой деменции (или цифрового слабоумия), которая не имеет прямого отношения к деменции в ее психофизиологическом смысле»⁷.

Наблюдается процесс ухудшения мнемонических, концентрационных (внимание) и других когнитивных способностей, т. е. функций позитивного интеллекта. «Деменция как болезнь свойственна, главным образом, пожилым людям. Цифровая же деменция, напротив, поражает молодых людей до 20 лет. Их умственные способности массово стагнируют. Это во многом схоже с последствиями инсульта или тяжелой травмы головы. Ухудшение памяти обусловлено тем, что благодаря гаджетам исчезла потребность в прочной памяти и молодые люди перестали полагаться на собственные мнемонические способности. Между тем, как отмечают специалисты, мозг нуждается в тренировке, ибо умственная деятельность улучшает его кровообращение, и чем больше мы тренируем память, тем лучше она становится. Доступ к Интернету изменил характер процесса запоминания у человека: он перестал искать конкретные сведения, сконцентрировавшись на поиске места в Интернете, где их можно найти. Технология превратилась в источник внешней памяти за счет собственной памяти человека»⁸.

Не менее серьезной является проблема, возникшая из-за чрезмерного использования гаджетов и связанная с потерей концентрации внимания. Отмечается, что «средний американец заглядывает в свой смартфон 96 раз в день. Люди в возрасте от 18 до 24 лет делают это еще чаще – почти 200 раз за один день»⁹. Иными словами, человек постоянно отвлекается и переключается с одной деятельности на другую, расшатывая тем самым индивидуальные способности к концентрации внимания и создавая условия для исключения возможностей к глубокой и длительной работе, требующей постоянного внимания. В таком случае, иллюзия многозадачности, обусловленная переключением с основной деятельности на другую, чаще всего, развлекательную или коммуникативную, значительно снижает качество и производительность труда.

Формируется т. н. «клиповое мышление», когда мозг вырабатывает контрпродуктивную для него способность к частым переключениям между информационными потоками, разрушая тем самым умение думать (анализировать) и концентрироваться. Наряду с этим, «гаджеты подвергают разрушительному влиянию способность к конструктивному построению отношений с другими людьми»¹⁰.

Примечательно, что всего несколько дней вдали от электронных устройств могут значительно повлиять на способность молодых людей чувствовать и понимать друг друга. В данной связи неудивительно, что в американской «Кремниевой долине» родители запрещают детям пользоваться гаджетами, пока они не повзрослеют. Вместо этого они занимаются спортом, играют во дворе, пекут булочки, вяжут и т. д. Иными словами, «оградить детей от гаджетов стремятся не какие-нибудь ретрограды, а вполне себе умные люди, находящиеся на острие научно-технического прогресса. Они прекрасно понимают, что ребенку надо развить свой человеческий потенциал, а гаджеты вместе с цифровыми развлечениями и соблазнами мешают сделать это. Известно, далее, что жестко ограничили своим детям время на видеоигры китайцы»¹¹.

Заключение

Человеческий интеллект изначально формируется в формате парадоксов и противоречий. Его парадоксальность обнаруживается, прежде всего, в наличии как позитивного, так и негативного типов интеллектуальности. В процессе исторической эволюции может превалировать любой из этих двух типов, что детерминируется прогрессивным или, напротив, контрпрогрессивным ходом общественного развития. Ныне в одной группе стран происходит средний рост мощи позитивных функций интеллекта, в другой группе, напротив, явственно отмечается усиление его негативных составных. Перед нашей страной стоит задача создать все необходимые условия для роста эффективности позитивных функций и блокирования негативных составных общественного и личностного интеллектов.

 

¹ Sternberg Robert J. (2022) human intelligence, Encyclopedia Britannica. – URL: https://www.britannica.com/science/human-intelligence-psychology (accessed 18.09.2020).

Холодная М. А. Интеллект // Большая российская энциклопедия. – URL: https://bigenc.ru/c/intellekt-47cb87 (дата обращения: 08.09.2020).

² DWN: падение уровня интеллекта в развитых странах приведет к трагическим последствиям // ИноТВ [сайт]. – 2023. – URL: https://russian.rt.com/inotv/2023-06-26/DWN-padenie-urovnya-intellekta-v (дата обращения: 27.06.2023).

³ Психические расстройства // Всемирная организация здравоохранения [сайт]. – URL: https://www.who.int/ru/news-room/fact-sheets/detail/mental-disorders (дата обращения: 27.06.2023).

⁴ Под мировыми элитами имеем в виду конкретные государственные и негосударственные субъекты, а также социальные группы, принимающие решения, которые влияют на мировые экономические, политические, финансовые, социальные, информационные, образовательные, культурные и иные процессы.

⁵ Большое интервью А. И. Фурсова (2/3) На пороге нового мира: хмурое утро, огонь и сталь // LiveJournal [сайт]. – 2020. – URL: https://ss69100.livejournal.com/5249079.html (дата обращения: 23.06.2023).

⁶ Хайрутдинов Т. Сколько россиян страдает от ментальных заболеваний. И насколько они распространены // Тинькофф журнал [сайт] – 2022. – URL: https://journal.tinkoff.ru/mental-stat/ (дата обращения: 01.07.2023).

⁷ Трубников С. Цифровое слабоумие – детская болезнь XXI века // Universe-tss [сайт]. 2021. URL: https://universe-tss.su/main/nauka/103353-cifrovoe-slaboumie-detskaja-bolezn-xxi-veka.html (дата обращения: 03.06.2023).

⁸ Там же.

⁹ Там же.

¹⁰ Там же.

¹¹ Там же.

Sobre autores

Igor Bulychev

Michurinsk State Agrarian University

Autor responsável pela correspondência
Email: igor-algoritm@mail.ru

Doctor of Philosophical Sciences, Professor, Professor of the Department of Social and Humanitarian Disciplines

Rússia, Michurinsk

Alexey Kiryushin

Military Educational and Scientific Center of the Air Force N. E. Zhukovsky and Y. A. Gagarin Air Force Academy

Email: elrisha_@rambler.ru
ORCID ID: 0000-0001-8614-8353

Doctor of Philosophy, Associate Professor, Associate Professor of the Department of Aviation Tactics

Rússia, Voronezh

Bibliografia

Arquivos suplementares