Neg-raising in Russian Sing Language

Full Text

Введение

Многим языкам свойственен феномен подъема отрицания — ​явления, при котором отрицание в главной клаузе семантически соотносится с зависимой клаузой (1a). Интересно, что не все глаголы допускают перемещение отрицания из зависимой клаузы в главную (1b).

(1)     a.  Я не думаю,  что Петя уедет из дома. (≈ Я думаю,  что Петя не уедет из дома.)

1. b. Я не говорю, что Петя уедет из дома. (≠ Я говорю, что Петя не уедет из дома.)

Подъем отрицания привлек внимание многих исследователей и вызвал массу дискуссий по поводу его теоретического анализа. Некоторые лингвисты [Klima 1964; Lakoff 1969; Ross 1973; Colins, Postal 2014] считают подъем отрицания сугубо синтаксическим явлением, т. е. утверждают, что происходит непосредственное перемещение отрицательного компонента из нижней клаузы в верхнюю. Другие же [Кобозева 1976; Gajewski 2007; Zeijlstra 2017] отстаивают точку зрения, что подъем отрицания связан с глубинной семантической интерпретацией. Стоит отметить, что в нашей работе явление не изучается ни синтаксически, ни прагма-семантически. Цель исследования состояла в попытке найти подъем отрицания и изучить некоторые его свойства.

Жестовые языки при этом никогда не были включены в типологическую дискуссию, несмотря на то что в последнее время появляется все больше исследований, посвященных подъему отрицания в различных жестовых языках (подробнее см. в разделе 1.3). Мы ставим своей задачей сделать вклад в типологический портрет подъема отрицания при помощи корпусного исследования русского жестового языка и данных, полученных в результате эксперимента.

Изложение статьи построено следующим образом. Сначала будут кратко описаны способы построения отрицательных конструкций в жестовых языках, после чего мы расскажем, что известно о подъеме отрицания в жестовых языках на момент написания данной работы. Далее будут описаны методология и результаты проведенных нами корпусного и экспериментального исследований. В последнем разделе подведены итоги.

1. О жестовых языках

1.1. Как глоссируются жестовые языки

В этом разделе приведен список условных обозначений, традиционно используемый в лингвистической литературе о жестовых языках и в данной статье в частности.

Глоссы жестовых языков принято обозначать малыми прописными буквами.

Глосса ix3a/b обозначает указательный жест, где число является указанием на лицо, a/b — ​указание на объект, который находится рядом или вдалеке. Данные обозначения действительны и для субъектно-объектного согласования предиката. Например, в 1помогать2 подстрочный индекс 1 указывает на первое лицо субъекта, 2 — ​второе лицо объекта, а помогать — ​лексический корень предиката. cl: вначале глосса обозначает классификатор — ​форму руки, которая иконически передает некоторую характеристику объекту. Так, в нашей работе присутствует обозначение cl:шар-бросать, где в жесте бросать форма руки уподобляется округлой форме шара. Слово, написанное по буквам и разделенное знаком дефис, обозначает слово, которое дактилируется (показывается буквами жестовой азбуки). Также могут встречаться жесты, разделенные точкой (два и более слова показываются одним жестом), каретом (клитизация второго жеста), двоеточием (инкорпорация жестов, зачастую двух). Квадратные скобки вокруг жеста(-ов) обозначают границы придаточной клаузы.

В глоссинге жестовых языков присутствуют надстрочные обозначения над жестом или группой жестов. Таким образом указывается немануальный компонент (движение тела, выражение лица и пр.) и сфера его распространения. В статье можно встретить следующие обозначения:

     — bf (brown frown) — ​нахмуривание бровей;

     — cd (chin down) — ​подбородок вниз;

     — hf (head forward) — ​выдвижение головы вперед;

     — hs (headshake) — ​движение головой из стороны в сторону;

     — ht (head tilt) — ​наклон головы назад;

     — neg (negative) — ​отрицательное движение головой, присущее какому-либо языку;

     — nbp (non-natural brown position) — ​нахмуривание, поднятие или опускание бровей;

     — top (topicalization) — ​топикализация одного или нескольких жестов.

Примеры, взятые из литературы, были переведены нами на русский язык и адаптированы под универсальные обозначения.

1.2. Отрицание в жестовых языках

В этом разделе важными для нас будут работы У. Зешан [Zeshan 2004; 2006], которые являются первыми обширными типологическими исследованиями жестовых языков. В первой работе на материале 38 жестовых языков была предложена классификация жестовых языков по способу построения сентенциального отрицания. За рядом исключений, по способу образования отрицания все жестовые языки можно разделить на мануально-доминантные и немануально-доминантные.

Группа мануально-доминантных жестовых языков формирует отрицательные конструкции при помощи мануального жеста, при этом немануальный компонент факультативен, и сфера его распространения полностью привязана к позиции отрицательного жеста (2).

(2)     Шведский жестовый язык [Bergman 1995: 87]

               _____top         _______neg

1. a. [ф-р-е-д] мочь не плавать

               _____top          ______neg

1. b. *[ф-р-е-д] мочь плавать

‘Фред не умеет плавать’.

Практически во всех изученных на данный момент жестовых языках (мануально-доминантных и немануально-доминантных) присутствует жест, который выступает в роли сентенциального отрицательного маркера. Как и в звучащих языках, мы можем наблюдать различные виды отрицательных маркеров: экзистенциалисы (отсутствует), императивы (нельзя), комплетивы (еще не), эмфатические маркеры (совсем нет, точно нет). Интересно, что в некоторых языках присутствуют парадигмы этих маркеров — ​различия можно заметить в семантическом значении, эмоциональной окраске или в наличии или отсутствии категории одушевленности у объекта (3).

(3)     Индо-пакистанский жестовый язык [Zeshan 2004: 34]

1. a. проблема не1

‘Нет проблемы’.

1. b. проблема не2

‘Нет проблемы’ (в противовес тому, что собеседник ожидал, что обычно происходит и т. д.).

В отличие от мануально-доминантных, немануально-доминантные жестовые языки, формируют отрицание преимущественно при помощи немануального компонента (например, движение головой из стороны в сторону). Мануальная часть жеста необязательна, а в некоторых языках сильно маркирована. При этом немануальный компонент может распространяться на несколько жестов и даже на клаузу целиком (4).

(4)     Немецкий жестовый язык [Pfau 2004: 11]

                             neg (neg)

          1poss брат доктор (не)

‘Мой брат не доктор’.

Самым распространенным и одним из основных отрицательных немануальных компонентов является повторяющееся движение головой из стороны в сторону (headshake). Отличным от предыдущего компонента является запрокидывание головы назад. Данный отрицательный маркер встречается в греческом, турецком и ливанском жестовых языках, где схожая форма жестикуляции распространена среди слышащего населения.

1.3. Подъем отрицания в жестовых языках

На данный момент существует всего четыре исследования, в которых было бы описано явление подъема отрицания в жестовых языках. Первой из таких работ была статья [Göksel, Kelepir 2016], где подъем отрицания был описан в рамках изучения комплементации в турецком жестовом языке (Türk İşaret Dili, TİD), который относится к мануально-доминантным жестовым языкам.

В данном исследовании было выявлено, что одним из показателей подчинительной связи между клаузами является сфера распространения немануального компонента на клаузе, которая захватывает саму клаузу и матричный глагол (5).

(5)     Турецкий жестовый язык [Göksel, Kelepir 2016: 75]

                                                     nbp

          [ix.poss1 сестра]a ixa машина водить любить^не

‘Моя сестра не любит водить машину’.

Авторы связывают данное свойство немануального компонента с подъемом отрицания и рассматривают его как проверку на наличие комплементации. Проведя ряд тестов, исследователи приходят к выводу, что (а) из всех проверяемых предикатов только хотеть допускает подъем отрицания, (б) придаточное предложение с хотеть в матричной клаузе и отрицанием при глаголе в зависимой клаузе недопустимо, т. е. при данном глаголе подъем является обязательным (6).

(6)     Турецкий жестовый язык [Göksel, Kelepir 2016: 77]

                                                                          ht

          а.  мелек [сегодня друг встретить] хотеть^не

          б.  *мелек [сегодня друг встретить^не] хотеть

‘Мелек сегодня не хотел видеться с другом’.

Вторым по хронологии исследованием, затрагивающим подъем отрицания, является работа [Johnston 2018] об отрицательном повороте головы (headshake) как главном немануальном компоненте в отрицательных конструкциях австралийского жестового языка (Australian Sign Language, Auslan). Auslan, как и TİD, относится к мануально-доминантным жестовым языкам.

В корпусе языка автору удалось выявить предложения с подъемом отрицания. В примере (7) можно заметить, что немануальный компонент захватывает всю клаузу и не привязан к позиции отрицания в структуре предложения.

(7)     Австралийский жестовый язык [Johnston 2018: 218]

                                            hs

          ix1 не думать [работать]

‘Я не думаю, что это сработает’.

≠ ‘Я не думаю, что это не сработает’.

На материале корпуса австралийского жестового языка было также выявлено, что подъем отрицания происходит с глаголом думать, что, однако, пока не подтверждено экспериментально.

В работе [Klomp et al. (in print)] об отрицании в нидерландском жестовом языке (Nederlandse Gebarentaal, NGT), который представляет собой классический пример немануально-доминантного жестового языка, приводятся предложения с глаголами, допускающими и не допускающими подъем отрицания. Так, с ПО-глаголами думать и ожидать немануальный компонент может сопровождать как матричный глагол и всю зависимую (8a), так и исключительно матричный глагол (8b). В обоих случаях семантически отрицание интерпретируется как относящееся к зависимой клаузе. В случае с не ПО-глаголом говорить распространение немануального компонента на зависимую клаузу (8c) создает двойственную семантику предложения. При этом немануальный компонент исключительно на матричном глаголе допускает только семантику матричного отрицания (8d).

(8)     Нидерландский жестовый язык [Klomp et al. (in print): 24]

                                                                        hs

1. a. ix1 думать [сестра ix3 влюбиться]

‘Я не думаю, что моя сестра влюблена’

(≈ ‘Я думаю, моя сестра не влюблена’.)

                              hs

1. b. ix1 думать [сестра ix3 влюбиться]

‘Я не думаю, что моя сестра влюблена’

(≈ ‘Я думаю, моя сестра не влюблена’.)

                                                                             hs

1. c. ix1 говорить [сестра ix3 влюбиться]

‘Я не говорила, что моя сестра влюблена’.

‘Я не говорила, что моя сестра не влюблена’.

                                  hs

1. d. ix1 говорить [сестра ix3 влюбиться]

‘Я не говорила, что моя сестра влюблена’.

В докладе [Oomen 2021] сравнивался подъем отрицания в двух языках: NGT и французском жестовом языке (Langue des Signes Française, LSF), — ​с использованием экспериментального метода тестирования. Для эксперимента были взяты глаголы, предположительно допускающие подъем отрицания, и глаголы, которые предположительно не обладают таким свойством (см. табл. 1). В результате ряда тестов ожидаемые свойства этих глаголов относительно подъема отрицания были подтверждены.

Таблица 1

Глаголы из эксперимента [Oomen 2021]

2. Русский жестовый язык

2.1. Общая информация

Русский жестовый язык (РЖЯ) — ​родной язык для людей с нарушением слуха и детей глухих родителей (CODA) на территории России. Также РЖЯ лег в основу жестовых языков некоторых постсоветских стран (ср. казахско-русский жестовый язык). По данным переписи 2010 г., на территории России проживают более 120 тысяч носителей РЖЯ. Вероятнее всего, он принадлежит семье французского жестового языка — ​наряду с американским, австрийским, нидерландским жестовыми языками и еще свыше десятка других [Velupillai 2012]. В 2012 г. РЖЯ был закреплен на законодательном уровне как язык общения людей с нарушениями слуха и/или речи.

2.2. Отрицание

С точки зрения отрицания РЖЯ является мануально-доминантным жестовым языком, т. е. в классическом случае осуществляется при помощи жестовой частицы не, непосредственно следующей за глагольным жестом. Немануальный компонент часто присутствует, но он является факультативным [Chizhikova, Kimmelman 2022]. Наиболее частотными сентенциальными отрицательными мануальными маркерами являются жесты не1, не2 и нет, которые почти всегда являются взаимозаменяемыми (см. рис.).

Рис. Отрицательные маркеры не₁ (1), не₂ (2) и нет (3) [Киммельман 2007]

Базовым порядком слов является SVO [Kimmelman 2012], но в предложениях с клаузальным отрицанием мануальный отрицательный маркер следует за предикатом и меняет порядок жестов на SOV [Pasalskaya 2018].

Работа [Khristoforova 2020] впервые описывает морфосинтаксические свойства полипредикации в РЖЯ. Согласно данному исследованию, придаточные клаузы могут вводиться комплементайзером что (9), что является типологически редким явлением для жестовых языков.

(9)     ix кот хотеть что ix мяч найти

‘Кот хочет найти мяч’ (букв. «Кот хочет, чтобы он нашел мяч»). [Khristoforova 2020:48]

Описанные исследования отрицания и полипредикации в русском жестовом языке создают прочный фундамент для изучения подъема отрицания.

3. Методология

3.1. Корпусное исследование

Для данного исследования был использован онлайн-корпус русского жестового языка [Буркова 2012–2015], состоящий из 189 расшифрованных видеозаписей, записанных от 43 носителей РЖЯ в возрасте от 18 до 63 лет, проживающих в Москве и Новосибирске. Корпус включает в себя материалы, полученные путем записи спонтанных рассказов, текстов на основе стимулов (картинки и мультфильмы) и анкетирования.

Для поиска в корпусе мы взяли список глаголов, допускающих подъем отрицания в русском языке, предложенный в диссертации И. М. Кобозевой [1976], и исследовали каждый из глаголов на способность принимать на себя отрицание из зависимой клаузы (по семантике контекста):

1. Глаголы мнения: думать, находить, считать, ожидать, ждать, предполагать, похоже, казаться;
2. Глаголы желания: хотеть, желать, любить, желательно;
3. Предикаты долженствования и волеизъявления: должен, надо, нужно, должно, положено, суждено, велено, приказано, подобает, следует, полагается; велеть, советовать, рекомендовать.

В рамки исследования были включены корпусные вхождения, в которых искомый глагол (a) находится в главной клаузе, (б) управляет сентенциальным актантом и (в) находится под отрицанием.

К сожалению, ввиду малого размера корпуса мы не можем делать выводов касательно подъема отрицания в РЖЯ, используя исключительно результаты данного анализа. Однако найденные примеры были учтены при составлении стимулов для эксперимента.

3.2. Экспериментальное исследование

Вводная часть. Вся информация собиралась методом тестирования и методом обратного воспроизведения (playback method) [Davidson 2020]. В эксперименте приняло участие пять носителей РЖЯ. Первый информант принимал участие в эксперименте не только как респондент, но и в качестве консультанта, т. е. участвовал в записи стимулов, которые позже вошли в опросник.

Контрольные стимулы. В первую очередь мы составили контрольные стимулы, куда вошли простые предложения с лексическими глагольными жестами (положительные и отрицательные) и сложные предложения с проверяемыми глаголами в матричной клаузе и сентенциальным актантом с содержащимся в нем лексическим глаголом (положительные). Целью такого шага было удостовериться, что утвердительные эквиваленты целевых стимулов и их составляющие в рамках простых предложений сами по себе являются допустимыми в РЖЯ с точки зрения грамматики и лексической формы отдельных жестов. Всего насчитывается 82 предложения¹.

Метод тестирования. Для проверки глаголов на возможность подъема отрицания мы записали видеодиалоги², содержание которых приведено в примере (10). В начале диалога первый участник делает высказывание, содержащее матричный глагол под отрицанием (глагол одной из двух групп, представленных ниже), вводящий сентенциальный актант. Затем второй участник диалога задает вопрос по содержанию высказывания. После вопроса следовали два варианта ответа. Информантам было предложено оценить каждый ответ по шкале от 1 до 7, где 1 — ​абсолютно неграмматично, а 7 — ​полностью грамматично.

В связи с тем, что предложения с подъемом отрицания могут иметь двойственную семантику, для обоих типов глаголов должен подойти ответ (10b). Ответ (10a), однако, как предполагается, возможен только с глаголами, допускающими подъем отрицания. Оценка ответов вида (10b) не влияет на диагностику подъема отрицания, но показывает нам, насколько правильно были составлены реплики.

(10)                                             cd

          Участник 1:  ix₁ хотеть:не мальчик есть каша

                                 ‘Я не хочу, чтобы мальчик ел кашу’.

                                                   hf,bf

          Участник 2:  ix₂ хотеть что

                                 ‘Что ты хочешь ’

1. a. мальчик голодный

‘Мальчик голодал (т. е. не ел кашу)’.

                                                hs

1. b. ix₂ хотеть:не ничего

‘Я ничего не хочу’.

Данный тест направлен на то, чтобы показать, действительно ли предполагаемые ПО-глаголы допускают подъем отрицания в РЖЯ.

Метод обратного воспроизведения [Davidson 2020]. Данный метод работает следующим образом:

1. Автор показывает составленные стимулы на РЖЯ информанту, после чего тот повторяет их на камеру, не внося изменений;
2. Через полторы-две недели информанту показываются записанные от этого же информанта видеозаписи стимулов в случайном порядке, после чего ему предлагается оценить их грамматичность.

В литературе описано большое количество тестов, направленных на проверку свойств подъема отрицания. Сами по себе они не являются полноценной диагностикой наличия подъема отрицания в предложении, но позволяют более подробно изучить природу явления. При помощи метода обратного воспроизведения мы провели семантический тест на отрицательный квантификатор и синтаксический тест на отрицательную парентезу.

Тест с отрицательным квантификатором никто. Согласно теории (см. [Colins, Postal 2014; Horn 1989]), если матричный глагол в конструкциях с сентенциальным актантом и отрицательным квантификатором никто допускает подъем отрицания, то интерпретация данных конструкций под отрицанием будет соответствовать предложениям с отрицанием во вложенной клаузе и с универсальным квантификатором (все, каждый и т. д.) в качестве подлежащего главной клаузы. Так, в примере (11a) есть предложение с ПО-глаголом думать и отрицательным квантификатором, при этом семантически ему сопоставляется предложение с универсальным квантификатором. В случае неПО-глаголов, таких как говорить в примере (11b), интерпретация с универсальным квантификатором невозможна.

(11)   a.  Никто не думает, что ты закончишь институт.

≈ Все думают, что ты не закончишь институт.

1. b. Никто не говорил, что ты закончишь институт.

≠ Все говорили, что ты не закончишь институт.

Тест на отрицательную парентезу. Как отмечено в [Ross 1973], конструкции с отрицательной парентезой, если возможны в языке в принципе, допустимы только при глаголах с подъемом отрицания (12).

(12)   a.  Федя не придет, я не думаю.

≈ Я не думаю, что Федя придет.

1. b. *Федя не придет, я не подразумевала.

 ≠ Я не подразумевала, что Федя придет.

Согласно условию идентичности парентезы (parenthetical identity condition) [Colins, Postal 2014], первая часть конструкции (Федя не придет) и опущенная клауза (что Федя не придет) должны быть одинаковы по своей полярности. Если глагол не допускает подъема отрицания, то в опущенной клаузе отрицание не может находиться.

Анализ полученных данных³. Помимо классического среднего значения мы подсчитывали стандартное отклонение, которое показывает, насколько сильно разбросаны баллы относительного среднего значения в выборке. Данные показатели применялись как к исходным данным (оценкам по шкале от 1 до 7), так и к данным, подвергнутым z-стандартизации [Juzek 2015]. Этот метод обработки данных был применен во избежание смещения шкалы, которое может возникнуть в случае, если информанты по-разному используют шкалу оценки. Как описано в литературе, посвященной экспериментальным методам с привлечением суждений о грамматичности [Schütze, Sprouse 2013], некоторые участники могут быть склонны не использовать крайние значения шкалы, а другие стараются избегать центральной части оценочной шкалы. Z-оценка помогает избежать подобных расхождений путем приведения оценки всех респондентов к нормальному распределению.

4. Результаты

4.1. Корпусное исследование

Из 26 глаголов, допускающих подъем отрицания в списке И. М. Кобозевой, в корпусе было обнаружено три глагола, которые бы удовлетворяли нашим условиям, т. е. (a) находились бы в главной клаузе, (б) управляли бы сентенциальным актантом, (в) были бы под отрицанием. Данными глаголами стали предикаты пропозициональной установки хотеть, любить и нужно/надо⁴. Глаголы должен/должно, думать, казаться, ждать были найдены в корпусе, но не удовлетворяли условиям (б) и/или (в). Оставшиеся 16 глаголов (предполагать, суждено, рекомендовать и т. д.) из списка Кобозевой не встретились в корпусе ввиду его малого объема.

В целом с подъемом отрицания было найдено восемь примеров с хотеть:не (13), два примера с нужно:не (14) и один с любить:не (15).

(13)   RSLN-b10-s4-h-sstd, 00:34-00:38

                                                                                                eb

                                                                                                                   cd

          сын н-е верить в себя ни.туда.ни.сюда хотеть:не [учиться]

‘А сын не уверен в себе, мнется, не хочет учиться’.

(14)   RSLN-b16-s30-h-sstd, 00:17-00:21

                                                                                                                      cd

          мужчина друг смотреть нет достаточно ругаться [нужно:не]

‘Друг мужа смотрит: «Нет, хватит, не надо ругаться»’.

(15)   RSLN-n1-s21-d-std, 01:37-01:41

                                          hs

          я шить [любить:не] я любить [общаться / ​вк] закончить

‘Я шить не любила, я любила общаться, Вконтакте сидеть’.

Исходя из контекста и семантики глаголов приведенные примеры могут быть интерпретированы в качестве содержащих подъем отрицания. Однако мы не можем полностью опираться на результаты корпусного анализа ввиду малого размера корпуса.

4.2. Экспериментальное исследование

Стимулы. При составлении тестов в противовес ПО-глаголам, полученным в процессе анализа данных, извлеченных из онлайн-корпуса РЖЯ (хотеть, любить, нужно), были отобраны неПО-глаголы (сообщать и говорить). В первую категорию глаголов мы также добавили предикат думать, который типологически является одним из наиболее частотных ПО-глаголов [Horn 1989], но примеры с данным предикатом и подъемом отрицания не были найдены в корпусе.

Помимо проверяемых глаголов, которые составляют основу матричных клауз в стимулах для эксперимента, были необходимы лексические глаголы, которые возглавляли бы распространенную вложенную клаузу. Нами были использованы глаголы есть, cl:шар-бросить и приходить. Одной из ведущих мотиваций при выборе глаголов стали соображения сравнимости с экспериментом [Oomen 2021]. Мы составили восемь утвердительных и отрицательных предложений вида мальчик ix3 есть каша, мальчик ix3 cl:шар-бросить не и т. д.

В процессе эксперимента было выявлено, что глагол любить, в отличие от глаголов хотеть и нужно, допускает только нераспространенные предикатные обороты в качестве сентенциальных актантов. По этой причине для данного глагольного жеста были добавлены дополнительные лексические глаголы дождь:идти и готовить. Таким образом, мы совмещали шесть проверяемых глаголов с тремя основными и двумя дополнительными лексическим глаголами.

Метод тестирования. Информантам было предложено оценить каждый из вариантов ответа, описанных в диалоге в примере (10), по шкале от 1 до 7. Как и ожидалось, ответ (10b) был практически во всех случаях оценен как допустимый в контексте предлагаемого целевого стимула (среднее значение — ​5,85; стандартное отклонение — ​6,05). Оценки ответа (10а) не так однородны, как в предыдущем случае. Таблица 2 отображает показатели для каждого из ответов типа (10a) по глаголам⁵.

Таблица 2

Показатели оценок ответов, предполагающих подъем отрицания (см. (10a))

Из таблицы можно заметить, что стандартное отклонение везде довольно высокое (1,89… 3,28). Это действительно говорит о большом разбросе в оценивании ответов. Тем не менее видно, что у предполагаемых неПО-глаголов сообщать и говорить средняя оценка значительно ниже, чем у ПО-глаголов, чего мы и ожидали. Менее ожидаемым является тот факт, что у предполагаемых ПО-глаголов средняя оценка хоть и выше, все же является достаточно невысокой (при максимально высокой оценке 7). Это контрастирует с результатами в [Geraci et al. 2022], где аналогичные примеры с ПО-глаголами получили максимально высокую оценку. Мы пока не можем сказать, с чем связана невысокая оценка при ПО-глаголах в РЖЯ и почему глаголы нужно и думать имеют среднюю оценку ниже, чем глаголы хотеть и любить (при медиане шкалы 4). Однако, вероятно, нам удалось бы добиться более высоких показателей, если бы мы предоставили больше контекста информантам.

Учитывая полученные результаты, мы считаем, что глагольные жесты хотеть, нужно, думать и любить в действительности допускают подъем отрицания в РЖЯ.

Тест на отрицательный квантификатор никто. В первую очередь все стимулы были признаны грамматически приемлемыми (минимальная оценка — ​5). Согласно комментариям информантов, конструкции с подъемом отрицания с квантификатором никто в качестве субъекта действительно имеют ожидаемую интерпретацию с всеобщим квантификатором, как показано в (16a). Один из информантов посчитал интерпретацию к неПО-глаголу (16b) также возможной, однако в неформальной беседе он признал, что все-таки такое значение считается неприемлемым.

(16)                                   hs

1. a. никто нужно:не что мальчик ix3 приходить

‘Никому не нужно, чтобы мальчик приходил’.

≈ ‘Всем нужно, чтобы мальчик не приходил’.

                                               hs

1. b. никто сообщать не мальчик ix3 приходить

‘Никто не сообщал, что мальчик пришел’.

≠ ‘Все сообщали, что мальчик не приходил/не пришел’.

Тест на отрицательную парентезу. Данный тест показал, что отрицательная парентеза не является допустимой в РЖЯ, как в конструкциях с подъемом отрицания, так и без него.

Четыре из пяти информантов дали низкую оценку всем стимулам в данной категории и отметили в личной беседе, что данная конструкция не используется в РЖЯ. Интересно, что один информант, имеющий большой опыт работы со слышащими и часто привлекаемый лингвистами для участия в проектах, дал высокую оценку некоторым предложениям с отрицательной парентезой. В неформальной беседе он также отметил, что такие конструкции редко используются носителями РЖЯ из-за (a) нагромождения отрицательных маркеров и (б) нестандартного расположения клауз.

Заключение

В работе были найдены, проанализированы и описаны конструкции с подъемом отрицания в РЖЯ. На материале онлайн-корпуса РЖЯ были отобраны, судя по всему, допускающие подъем отрицания глагольные жесты хотеть/желать, нужно/надо и любить, которые вместе с предикатами думать, сообщать и говорить были экспериментально проверены на возможность перенимать на себя отрицание из зависимой клаузы. В дополнение было проведено тестирование и две диагностики для более точного выявления подъема отрицания и описания его свойств.

Анализ полученных данных показывает, что, несмотря на не очень большое количество релевантных данных, глаголы хотеть, нужно, любить и думать все-таки можно считать допускающими подъем отрицания в русском жестовом языке. Таким образом, нам удалось дополнить типологическую картину в жестовых языках (см. табл. 3).

Таблица 3

Глаголы, допускающие подъем отрицания в жестовых языках

Однако нам не удалось предложить какое-либо унифицирующее правило для немануальных компонентов. Также нам не удалось проверить, возможен ли подъем отрицания, например, в контексте снятой утвердительности и прочих семантически отрицательных контекстах. Мы надеемся, что данная работа найдет свое развитие не только в продолжении изучения подъема отрицания в жестовых языках и в русском жестовом языке в частности, но и в более широких исследованиях, касающихся полипредикативных конструкций и отрицания в РЖЯ.

^[1]    https://osf.io/jy9xn/ view_only=94499b42dc9a4cb9aad221b465601423

^[2]    https://youtube.com/playlist list=PLaVbNW7Mm1PXWNCZk2KMcPX2c-63_Z47D

^[3]    https://osf.io/jy9xn/ view_only=94499b42dc9a4cb9aad221b465601423

^[4]    Через слеш указаны предикаты, жестовое выражение и семантика которых совпадает, — ​далее будет указано только первое слово из пары.

^[5]    В таблице указаны среднее значение и стандартное отклонение на основе необработанных данных, ниже приведены эти же параметры на стандартизированной выборке.

^[6]    Для глагола любить оценки ответа только к лексическому глаголу дождь:идти, остальные имели очень низкую оценку, по мнению респондентов, правильным было бы предложение с матричным глаголом нравиться или обожать.

About the authors

Alena O. Dubyaga

Author for correspondence.
Email: dubiaga.al@gmail.com
Russian Federation, Moscow; Moscow

References