Термическое окисление наноразмерного диборида тантала
- Авторы: Винокуров А.А.1, Дремова Н.Н.1, Калинников Г.В.1, Надхина С.Е.1, Шилкин С.П.1
-
Учреждения:
- Федеральный исследовательский центр проблем химической физики и медицинской химии РАН
- Выпуск: Том 60, № 5 (2024)
- Страницы: 527-533
- Раздел: НАНОРАЗМЕРНЫЕ И НАНОСТРУКТУРИРОВАННЫЕ МАТЕРИАЛЫ И ПОКРЫТИЯ
- URL: https://ogarev-online.ru/0044-1856/article/view/277791
- DOI: https://doi.org/10.31857/S0044185624050091
- EDN: https://elibrary.ru/MTNTJD
- ID: 277791
Цитировать
Полный текст
Аннотация
В интервале температур 20–1000°С изучена морфология и фазовый состав продуктов окисления TaB2 кислородом воздуха. В изотермических условиях при 450°, 500°, 550°, 600°С определены константы скорости окисления наночастиц TaB2 с диаметром частиц ~70 нм (0.0006, 0.0027, 0.009, 0.015 сек-1 соответственно). Оцененная из температурной зависимости констант скоростей кажущаяся энергия активации реакции окисления наночастиц TaB2 составила 115 ± 6 кДж/моль.
Полный текст
ВВЕДЕНИЕ
Диборид тантала (TaB2) является типичным представителем материалов, пригодных для создания сверхвысокотемпературной керамики с температурой плавления выше 3000°С [1]. Диборид тантала в силу высоких значений температуры плавления, теплопроводности, твердости, прочности, а также высокой стойкостью к износу и окислению, коррозионной устойчивостью в кислых средах рассматривается как один из перспективных компонентов защитных покрытий для изделий, работающих в условиях воздействия высоких температур, агрессивных сред, деформационных нагрузок и т. д. [2–8].
Поскольку наноструктурные материалы обладают уникальными физико-химическими, механическими и др. свойствами, недоступными их микрокристаллическим аналогам, то перевод боридных материалов, включая диборид тантала, в наноструктурное состояние обещает значительное расширение сферы их применения и стимулирует исследования по изучению закономерностей поведения наноразмерных боридов в агрессивных средах [9]. В связи с этим исследования по изучению закономерностей поведения наночастиц TaB2 в агрессивных средах приобретают особую актуальность.
Окисление компактного TaB2 изучено давно и достаточно полно, например [10–12]. В то же время в литературе имеются крайне скудные сведениях о количественных характеристиках процесса термического окисления наноразмерного диборида тантала. Так, в работе [13] для наночастиц TaB2 диаметром ~40 нм оценена температура окисления в 600°С.
Целью настоящей работы является определение количественных параметров процесса термического окисления наноразмерного диборида тантала: константы скорости окисления при различных температурах, энергии активации реакции окисления и установление фазового состава и морфологии продуктов окисления.
ЭКСПЕРИМЕНТАЛЬНАЯ ЧАСТЬ
Исходные образцы
Наноразмерный TaB2 был получен взаимодействием порошков Ta и B, взятых в соотношении 1:2, в ионном расплаве 50 мол. % NaCl –50 мол. % KCl в реакторе-автоклаве из нержавеющей стали в атмосфере аргона при давлении 0.4 МПа и температуре 750°C по методике [14]. Для приготовления эвтектического расплава NaCl – KCl использовали хлориды натрия и калия квалификации “хч”.
Полученные наночастицы TaB2 по результатам химического и рентгеновского энергодисперсионного (ЭДА) анализов имеют валовый состав TaB1.99O0.02, следов хлорид-ионов и водорода в них не обнаружено. По данным рентгенофазового анализа (РФА) полученные наночастицы диборида тантала кристаллизуются в гексагональной сингонии, пространственная группа P6/mmm (рис. 1а). Параметры элементарной ячейки полученного TaB2 (a = 0.3079 нм, c = 0.3243 нм) близки к данным дифракционной базы ICDD (PDF-2, card 000-75-1047). Средний диаметр наночастиц TaB2, оцененный из результатов измерения удельной поверхности (Sуд = 5 м2/г), составляет ~96 нм, что существенно больше среднего диаметра частиц, оцененного по результатам электронной микроскопии (~70 нм). Это свидетельствует о заметной агломерации первичных наночастиц TaB2.
Рис. 1. Дифрактограммы исходных наночастиц TaB2 диаметром ~70 нм (а) и продуктов их окисления кислородом воздуха в изотермическом режиме при температурах ٥00° (б), 550° (в), 600° (г), 650° (д) и 1000°С (е). Символы обозначают TaB2 и Ta2O5 соответственно
Методы исследования
РФА исходного диборида тантала и продуктов его термического окисления кислородом воздуха проводили на дифрактометре АДП-2 с использованием монохроматического CuKα – излучения в интервале углов 2θ 20° ÷ 110°.
Термические исследования выполняли методом синхронного термического анализа на термоанализаторе Netzch STA 409 PC Luxx, сопряженным с квадрупольным масс – спектрометром QMS 403 C Aёolos при линейном нагреве образца (навеска 12–15 мг) со скоростью 10 град/мин в потоке воздуха в интервале температур от 20 до 1000°С. Контроль за составом воздуха, используемого для окисления наночастиц TaB2, осуществляли на масс-спектрометре МИ-1201В.
Электронно-микроскопические исследования (СЭМ) и ЭДА проводили на комплексе приборов, состоящем из растрового сканирующего автоэмиссионного электронного микроскопа Zeiss Supra 25 и рентгеноспектральной установки INCA x-sight. Электронно-микроскопические изображения получали при низких ускоряющих напряжениях электронного пучка (4 кВ). При таких ускоряющих напряжениях вклад в регистрируемый сигнал от подложки минимален либо отсутствует. ЭДА осуществляли при ускоряющем напряжении 8 кВ.
ИК спектры неполного внутреннего отражения (НПВО) в диапазоне от 500 до 4000 см–1 получены с использованием спектрометра Vertex 70V, оборудованного приставкой для съемки спектров отражения.
Рентгеновские фотоэлектронные спектры (РФЭС) регистрировали на спектрометре фирмы Specs с анализатором. Спектры возбуждали излучением Mg Kα (hn = 1253.6 эВ). При съемке спектров вакуум в камере спектрометра составлял 4·10–7 Па. Мощность источника составляла 225 Вт.
Удельную поверхность наночастиц TaB2 находили по величине низкотемпературной адсорбции криптона после удаления из твердой фазы летучих примесей в вакууме 1.33·10–3 Па при 100°С и рассчитывали по методу Брунауэра-Эммета-Теллера (БЭТ). Площадь, занимаемую адсорбированной молекулой криптона, принимали равной 19.5·10–20 м2 [15].
Содержание бора, тантала и хлора определяли по стандартным аналитическим методикам, а также с помощью ЭДА. Содержание водорода, азота и кислорода определяли на CHNS/O – элементном анализаторе Vario EL cube Elementar.
МЕТОДИКА ЭКСПЕРИМЕНТА
Изотермическое окисление образцов TaB2 при температурах 450° – 650°С проводили в трубчатом кварцевом реакторе, нагреваемом электропечью. Образцы (навеска ~200 мг) помещали в кварцевую чашечку, подвешенную на кварцевой пружине. Изменение массы образца фиксировали с помощью дифференциально-трансформаторного датчика чувствительностью 1 В/грамм. Для записи изменения массы во времени использовали АЦП ZET220 и программный пакет ZetLab. Частота регистрации составляла 1 Гц. Температуру поддерживали с помощью терморегулятора ПТ200 с точностью ±2°С, датчиком служила ХА термопара. При записи изотерм образец первоначально нагревали до температуры опыта в потоке аргона, а затем переключали поток с аргона на воздух. Скорость потока воздуха через реактор составляла 50 мл/мин. Степень превращения рассчитывали исходя из реакции окисления TaB2:
2TaB2 + 5.5O2 = Ta2O5 + 2B2O3. (1)
Изотермическое окисление образцов TaB2 при температуре 1000°С проводили в камерной электропечи сопротивления СНОЛ – 6/12. Время выдержки при заданной температуре составляло 60 мин. Погрешность измерения температуры не превышала ±5°С.
РЕЗУЛЬТАТЫ И ОБСУЖДЕНИЕ
В интервале температур 623–1173 K реакция (1) характеризуется высокой термодинамической вероятностью протекания с образованием пентаоксида тантала и оксида бора в конденсированном состоянии (табл. 1.). Термодинамические данные для TaB2 взяты из работы [16], данные остальных веществ – из справочника NIST Chemistry Webbook [17]. Реакция (1) является экзотермической. Расчеты изменения энергии Гиббса говорят о том, что реакция (1) в данном температурном интервале энергетически выгодна. Термодинамические расчеты состояния системы с исходным мольным составом Ta = 1, B = 2, O = 5.5 в температурном интервале 400°–1000°С и атмосферном давлении в программе АСТРА-4 [18, 19] показали, что практически единственными равновесными продуктами в конденсированной фазе являются B2O3 и Ta2O5. Равновесные концентрации низших оксидов бора и тантала, а также кислорода, пренебрежимо малы.
Таблица 1. Температурные зависимости изменения энтальпии, энтропии и изобарно-изотермического потенциала реакции (1)
Т, К | DН, кДж/моль | DS Дж/моль•К | DG, кДж/моль |
623 | –4117 | –946 | –3528 |
673 | –4100 | –942 | –3467 |
723 | –4083 | –938 | –3405 |
773 | –4015 | –864 | –3347 |
823 | –3995 | –858 | –3289 |
873 | –3975 | –852 | –3232 |
923 | –3955 | –846 | –3174 |
973 | –3935 | –841 | –3117 |
1023 | –3915 | –836 | –3060 |
1073 | –3895 | –832 | –3003 |
1123 | –3875 | –827 | –2946 |
1173 | –3854 | –823 | –2889 |
На рис. 2 приведены результаты термического анализа реакции окисления кислородом воздуха наночастиц TaB2 в политермическом режиме при линейном нагреве от 20°С до 1000°С. Начало окисления наночастиц TaB2 зафиксировано при температуре 464°С. За температуру начала окисления TaB2 была принята температура, при которой масса образца увеличивалась на 0.1%. На кривой ДТА наблюдаются два экзотермического эффекта при 602° и 655°С, связанных с образованием оксидов тантала и бора по реакции (1). По данным РФА и СЭМ в продуктах окисления TaB2 при температуре 500°С фаз Ta2O5 и B2O3 не обнаружено (рис. 1 б, рис. 4 б), хотя прирост массы образцов заметен (рис. 2, рис. 5). При окислении образцов TaB2 при 550°, 600°, 650°С обнаружены только пентаоксид тантала и непрореагировавщий диборид тантала (рис. 1 в, г, д; рис. 4 в, г, д). При полном окислении TaB2 по реакции (1) расчетное увеличение массы образцов должно составлять 43.44%. В политермическом и изотермическом режимах при нагревании образцов до 1000°С изменение массы образцов составляло именно это значение (рис. 2), а по данным РФА в продуктах окисления обнаружен только Ta2O5 (рис. 1 е; рис. 4 е). Образующаяся по реакции (1) фаза B2O3, вероятно, является рентгеноаморфной.
Рис. 2. Результаты термического анализа окисления кислородом воздуха наночастиц TaB2 диаметром ~70 нм в политермическом режиме от 20° до 1000°С.
На рис. 3 представлен РФЭ – спектр уровня B1s продуктов окисления наночастиц TaB2 после изотермической обработки при температуре 1000°С. Положение пика B1s (194.2 эВ) указывает на присутствие в продуктах окисления борного ангидрида или борной кислоты [20, 21]. ИК–спектр продуктов окисления наночастиц TaB2 практически идентичен спектру борного ангидрида [22] и в нем отсутствуют колебания, характерные для H3BO3 (3200, 1450 и 1196 см–1) [23], что указывает на присутствие в продуктах окисления борного ангидрида B2O3.
Рис. 3. РФЭС уровня B1s продуктов окисления кислородом воздуха наночастиц TaB2 диаметром ~70 нм, подвергнутых изотермическому отжигу при 1000°С.
По данным РФА, ЭДА и химического анализа, в продуктах окисления наночастиц TaB2, вплоть до 1000°С азотсодержащих производных тантала и бора не обнаружено.
На рис. 4 приведены электронные микрофотографии продуктов окисления наночастиц TaB2 с размером частиц ~70 нм в изотермических условиях при 500 (б), 550 (в), 600 (г), 650 (д) и 1000°С (е) после выдержки при указанных температурах в течение 90 минут. По сравнению с исходным состоянием (рис. 4а) заметно явное изменение морфологии и размера наночастиц, что является результатом протекания реакции (1). На рис. 5 представлены кинетические кривые окисления наночастиц TaB2 с размером частиц ~70 нм в изотермических условиях при температурах 450°, 500°, 550° и 600°С. Кинетические кривые описываются уравнением Авраами–Ерофеева:
[–ln(1 – a)] 1/n = kt,
где а – степень превращения, k – константа скорости, t – время. Величина n составила 1/2, что характерно для гетерогенных процессов “газ – твердое тело”. Кинетические кривые характеризуются явно выраженной нелинейностью – после резкого изменения массы в начальный период времени в дальнейшем наблюдается “торможение” реакции окисления наночастиц TaB2. Константы скорости реакции окисления наночастиц диборида тантала в температурном интервале 450°–600°C определяли по наклону начальных участков кинетических кривых в координатах –ln(1-a) – t1/2 (табл. 2). Кажущаяся энергия активации, найденная из температурной зависимости констант скоростей, оказалась равна 115 ± 6 кДж/моль.
Рис. 4. Электронные микрофотографии исходных наночастиц TaB2 диаметром ~70 нм (а) и продуктов их окисления кислородом воздуха в изотермическом режиме при температурах 500°С (б), 550°С (в), 600°С (г), 650°С (д) и 1000°С (е).
Рис. 5. Зависимость степени превращения в реакции (1) от времени окисления наночастиц TaB2 диаметром ~70 нм при температурах 450°С (1), 500°С (2), 550°С (3), 600°С (4).
Таблица 2. Константы скорости реакции окисления наночастиц TaB2 диаметром ~70 нм кислородом воздуха при различных температурах
t, °C | K, сек–1 |
600 | 0.015 |
550 | 0.009 |
500 | 0.0027 |
450 | 0.0006 |
ЗАКЛЮЧЕНИЕ
Проведен термодинамический анализ реакции окисления TaB2 кислородом воздуха в интервале температур 450°–1000°С. В этом интервале температур определена морфология и фазовый состав продуктов окисления наноразмерного диборида тантала с диаметром частиц ~70 нм. При 450°, 500°, 550°, 600°С определены константы скорости окисления наночастиц TaB2 (0.0006, 0.0027, 0.009, 0.015 сек–1 соответственно). Оцененная из температурной зависимости констант скоростей кажущаяся энергия активации реакции окисления наночастиц TaB2 составила 115 ± 6 кДж/моль.
ФИНАНСИРОВАНИЕ
Работа выполнена при поддержке Министерства науки и высшего образования РФ в рамках темы Государственного задания ФИЦ ПХФ и МХ РАН (рег. номер 124013000) с использованием оборудования АЦКП ФИЦ ПХФ и МХ РАН.
Об авторах
А. А. Винокуров
Федеральный исследовательский центр проблем химической физики и медицинской химии РАН
Email: ssp@icp.ac.ru
Россия, Черноголовка
Н. Н. Дремова
Федеральный исследовательский центр проблем химической физики и медицинской химии РАН
Email: ssp@icp.ac.ru
Россия, Черноголовка
Г. В. Калинников
Федеральный исследовательский центр проблем химической физики и медицинской химии РАН
Email: ssp@icp.ac.ru
Россия, Черноголовка
С. Е. Надхина
Федеральный исследовательский центр проблем химической физики и медицинской химии РАН
Email: ssp@icp.ac.ru
Россия, Черноголовка
С. П. Шилкин
Федеральный исследовательский центр проблем химической физики и медицинской химии РАН
Автор, ответственный за переписку.
Email: ssp@icp.ac.ru
Россия, Черноголовка
Список литературы
- Silvestroni L., Guiccianli S., Melandri C. et al. // J. Eur. Ceram. Soc. 2012. V. 32. P. 97.
- Серебрякова Т.И., Неронов В.А., Пешев П.Д. // Высокотемпературные бориды. Челябинск: Металлургия. 1991. С. 368.
- Motojima S., Sugiyama K. // J. Mater. Sci. 1979. V. 14. P. 2859.
- Yeh C. L., Huang Y. S. // Ceram. Int. 2014. V. 40. P. 2593.
- Musa C., Orrῠ R., Licheri R. et al. // Mater. Lett. 2011. V. 65. P. 3080.
- Carenco S., Portehault D., Boissiere C. et al. // Chem. Rev. 2013. V. 113. № 10. P. 7981.
- Прохоров А.М., Лякишев Н.П., Бурханов Г.С., Дементьев В.А. // Неорган. материалы. 1996. Т. 32. № 11. С. 1365.
- Кугай Л.Н., Назарчук Т.Н. // Порошковая металлургия. 1971. № 3. С. 51.
- Andrievski R.A., Khatchoyan A.V. // Nanomaterials in Extreme Environments. Fundamentals and Applications. Heidelberg: Springer. 2016. P.107.
- Войтович Р.Ф., Пугач Э.А. // Порошковая металлургия. 1975. № 3. С.70.
- Лавренко В.А., Глебов Л.А. // Журн. физ. химии. 1974. Т. 48. № 10. С. 2449.
- Nowotny H., Benesovsky F., Kieffer R. // Z. Metallkunde. 1959. V. 50. № 7. C. 417.
- Ma J., Du Y.A. // Chemistry Letters. 2008. V. 37. № 5. P. 510.
- Винокуров А.А., Ковалев Д.Ю., Нигматуллина Г.Р. и др. // Неорган. материалы. 2023. Т. ٥٩. № ٦. С. ٥٩٧.
- Экспериментальные методы в адсорбции и молекулярной хроматографии // Под ред. Киселева А.В. и Древинга В.П. М.: Изд. МГУ. 1973. 447 с.
- Болгар А.С., Блиндер А.В. // Порошковая металлургия. 1989. № 2. С. 62.
- Donald R., Burgess Jr. // Thermochemical Data in NIST Chemistry WebBook, NIST Standard Reference Database Number 69, Eds. P.J. Linstrom and W.G. Mallard, National Institute of Standards and Technology, Gaithersburg MD, 20899.
- Синярев Г.Б., Васолин Н.А., Трусов Б.Г. и др. Применение ЭВМ для термодинамических расчетов металлургических процессов. / М.: Наука, 1982. 263 с.
- Трусов Б.Г. Дисс. докт. техн. наук. М.: МГТУ. 1984. 292 c.
- Joyner D.J. and Hercules D.M. // J. Chem. Phys. 1980. V. 72. № 2. P. 1095.
- Ong C.W., Huang H., Zheng B. et al. // J. Appl. Phys. 2004. V. 95. № 7. P. 3527.
- Сидоров Т.А., Соболев Н.Н. // Оптика и спектроскопия. 1958. Т. 4. № 1. С. 9.
- Bethell D.E. and Sheppard N. // Trans. Faraday Soc. 1955. V. 51. P. 9.
Дополнительные файлы
