Rec. ad op.: G. N. Bibikov. Zhandarmskiy nadzor v sisteme gosudarstvennogo upravleniya Rossiyskoy imperii (1826–1856 gg.). Moscow, 2023

Аннотация

The article presents a review of G.N. Bibikov's monograph devoted to clarifying the role played by the III Branch of His Imperial Majesty's Own Chancellery in the system of public administration of the Russian Empire under Nicholas I.

Толық мәтін

Изучение истории царствования Николая I трудно себе представить без обращения к документам III отделения Собственной его императорского величества канцелярии. В первую очередь они являются неисчерпаемым источником информации о деятельности политической полиции, но в последнее время вышло много интересных работ о надзоре этого учреждения за литераторами, иностранцами, научными обществами, благотворительностью, нравами¹. Обилие и непременность таких ссылок в научных исследованиях создаёт иллюзию изученности той роли, которую играло жандармское ведомство в 1826–1856 гг. Однако новая монография Г. Н. Бибикова убеждает в обратном, способствуя более глубокому и объективному пониманию особенностей функционирования правительственного аппарата при Николае I.

Прежде всего следует обратить внимание на новизну подхода, заявленного уже в названии монографии. Автор пытается рассмотреть жандармский надзор во всех его проявлениях: бюрократическом (место в административной системе, взаимоотношения с высшими, центральными и губернскими учреждениями), процедурном (методы и формы контроля, виды отчётности и их эволюция), региональном (специфика службы жандармских чинов на Кавказе). Не менее значимо и стремление автора показать вклад жандармов в развитие государственного управления при Николае I (с. 16–17).

Для реализации своего замысла Бибиков проанализировал широкий круг архивных материалов. Не ограничиваясь фондами ГА РФ (ф. 109, 110, 728, 1717), он выявил следы переписки, связанной с жандармскими докладами и донесениями, в коллекциях РГИА, и прежде всего в делопроизводстве Министерства юстиции (ф. 1405) и МВД (ф. 1284, 1286). Не менее активно им задействованы свидетельства современников, включая непосредственных участников и жертв жандармского надзора.

В первой главе показаны поиски эффективных органов наблюдения за администрацией разного уровня, начиная с эпохи Петра I и до предпринятой Александром I попытки разделить империю на генерал-губернаторства. Однако активное противодействие этому министров заставило Николая I отказаться от данного замысла и использовать другие способы присмотра за институтами власти и их представителями. Таковым и стал предложенный А. Х. Бенкендорфом проект «об устройстве высшей полиции», реализация которого подробно описана во второй главе. Учитывая то, как Николай I понимал специфику стоявших перед жандармами задач, Бибиков объясняет, почему в результате так и не появился гласный свод их прав и обязанностей. По его мнению, таким образом руководство корпуса стремилось обеспечить его особый статус (с. 92, 98). Это во многом напоминает причины столь же долгой подготовки в первой половине XIX в. инструкции для генерал-губернаторов.

Но наиболее интересны главы, в которых Бибиков отразил реальные взаимоотношения шефа жандармов и его подчинённых с чиновниками. Так, в столице поначалу были возбуждены и даже доведены до приговоров несколько громких дел, направленных против взяточников, но уже с конца 1830-х гг. весь негласный надзор за служащими столичных канцелярий свёлся к перлюстрации писем и передаче компрометирующих сведений «на усмотрение министров» (с. 109, 113). Впрочем, гр. Бенкендорф вплоть до смерти в 1844 г. сохранял право высказывать императору своё мнение о кандидатах на высшие должности в империи. Тем не менее, как отмечает Бибиков, «нет основания говорить о складывании правительственной “партии” шефа жандармов» (с. 125–126).

В четвёртой и пятой главах монографии раскрывается характер наблюдения III отделения и жандармских чинов за должностными лицами губерний. Рассмотренные автором эпизоды при всём разнообразии их нюансов на местах позволяют увидеть типичные черты не только форм и механизмов контроля, но и практиковавшихся злоупотреблений. Характерно также, что к концу 1840-х гг. в III отделении «образовалась картотека на высшую губернскую администрацию», которая использовалась для наведения справок по запросам разных ведомств (с. 161). Однако, поскольку жандармские офицеры основывали свои донесения на толках и слухах, не имея права подкреплять их документальными доказательствами, тех, кого подозревали в злоупотреблениях, десятками переводили с места на место, но не наказывали по всей строгости закона. В книге приведены новые подробности, связанные с судьбой одного из самых известных взяточников николаевской эпохи – чиновника особых поручений при киевском генерал-губернаторе Н. Э. Писарева, который в результате был удалён из Киева и в 1848 г. назначен олонецким губернатором (с. 172–175). Правда, уже через два года ему пришлось досрочно завершить свою карьеру. В расследовании обстоятельств этого неординарного случая активно участвовал жандармский штаб-офицер кн. А. А. Мышецкий².

Автор собрал, пожалуй, самую большую в существующей историографии коллекцию примеров влияния высшей полиции на ход местного управления, установив, что «период наибольшей активности жандармского надзора за губернаторами» пришёлся на 1830-е гг. (с. 199). Особое внимание при этом уделено тому, какую роль в их назначении и увольнении играл лично гр. Бенкендорф. Учитывая общие и частные секретные назидания, которые граф давал чинам вверенного ему корпуса на местах (с. 195–198, 216, 218), Бибиков обосновано утверждает, что они действовали «фактически вне правовых рамок». Нельзя не согласиться и с тем, что в донесениях штаб-офицерам редко удавалось соблюдать объективность, они неизбежно примыкали к различным группам губернской элиты, вовлекая в их противостояние столичное и региональное начальство (своего шефа, министров, генерал-губернаторов). Как отмечает исследователь, Николай I, выступая арбитром в спорах, предпочитал не давать возникавшим столкновениям лишней огласки, но, конечно, помнил о них, принимая кадровые решения (с. 253).

Как следует из шестой главы, положение жандармов на Кавказе имело некоторую специфику, отразившуюся даже в специальной инструкции (с. 259–263, 285). С начала 1830-х гг. особая секретная полиция из жандармских штаб-офицеров находилась там в распоряжении главноуправляющего в Грузии, что напоминало её устройство в Царстве Польском. Только после личной ревизии дел в Закавказье, проведённой императором в 1837 г., в крае был образован 6-й округ Корпуса жандармов, подчинённый как его шефу, так и главноуправляющему (с. 265–266, 281).

В 1844–1856 г., при гр. А. Ф. Орлове, жандармский надзор, как пишет Бибиков, пришёл в упадок, что выразилось, в частности, в резком падении числа дел, заведённых в III отделении на губернаторов. Автор связывает это с изменением взглядов императора, усилением позиций министров и увеличением в государственном аппарате доли «просвещённой» бюрократии. К тому же сами штаб-офицеры всё чаще переходили на службу в другие ведомства или надолго оседали в губерниях и таким образом утрачивали прежнюю отстранённость от местного общества (с. 297–298, 317). К сожалению, соответствующие примеры в книге не приведены. Между тем стоило бы присмотреться к тому же олонецкому штаб-офицеру кн. Мышецкому, который занимал свой пост почти 20 лет, сочиняя не очень содержательные, а подчас и просто маловразумительные донесения.

В целом, методичный и всесторонний анализ конкретных аспектов жандармского надзора позволил Г. Н. Бибикову внести серьёзный вклад в изучение особенностей функционирования государственного аппарата Российской империи при Николае I. Его монография, основанная на широком круге архивных и мемуарных источников, а также научной литературы, заслуживает весьма высокой оценки и безусловно будет полезна не только профессиональным историкам, но и другим интересующимся реалиями XIX в. читателям.

Примечания

¹ См., в частности: Рейтблат А. И. Наблюдательный наблюдатель: Н. И. Греч и III отделение // Литературный факт. 2018. № 10. С. 108–164; Тихонова А. В. Надзор за иностранцами в Российской империи в первые годы деятельности III отделения // Вестник Московского государственного педагогического университета. Сер. Исторические науки. 2014. № 4(16). С. 8–14; Скрыдлов А. Ю., Пивоваров Е. Г. Архив III отделения Собственной его императорского величества канцелярии о Русском географическом обществе // Вопросы истории естествознания и техники. Т. 44. 2023. № 2. С. 341–352; Макарова Н. В. Состояние благотворительности в российском обществе в эпоху царствования Николая I по сведениям III отделения // Вестник Ярославского государственного университета им. П. П. Демидова. Сер. Гуманитарные науки. 2011. № 2(16). С. 29–33; Абакумов О. Ю. Третье отделение на страже нравственности и благочиния. Жандармы в борьбе со взятками и пороком. 1826–1866 гг. М., 2017.

² Подробнее о причинах отставки Писарева см.: Ефимова В. В. Об особенностях судопроизводства по делам о государственных преступлениях при Николае I, совершённых гражданскими лицами (на примере «дела Матвеева») // Актуальные проблемы экономики и права. Сборник трудов. Вып. 2. Киров, 2019. С. 166–175.