Влияние пирацетама и ноопепта на NMDA- и 5-НТ_2А-рецепторы мозга мышей с врожденным дефицитом β-аррестина

Основываясь на особой роли сигнального белка β-аррестина в процессах нейрональной пластичности и активации рецепторов, были изучены эффекты ноотропных препаратов Пирацетама (2-оксо-1-пирролидинацетамид, UCB 6215) (200 мг/кг, в/б) и Ноопепта (ГВС-111 – этиловый эфир N-фенил-ацетил-L-пролилглицина) (0.5 мг/кг, в/б) на мышах с врожденным дефицитом β-аррестина-2 (мыши BARR2-KO) и у мышей линии С57Bl/6 (дикий тип для линии BARR2KO, WT). В качестве объекта исследования были выбраны серотониновые (5-HT_2А) и NMDA-рецепторы мозга, играющие важную роль в когнитивных процессах, но различающиеся по типу строения и механизму активации. С помощью радиолигандного анализа было установлено, что линия мышей BARR2-KO отличается от мышей С57Bl/6 значительно более высокой плотностью (B_max) как NMDA-рецепторов в гиппокампе (на 85%), так и 5-HT_2А-рецепторов в коре мозга (на 54%). Интересно, что оба препарата после хронического введения увеличивали количество NMDA-рецепторов в гиппокампе как у линии BARR2-KO (Пирацетам – на 76%, Ноопепт – на 78%), так и у линии С57Bl/6 (Пирацетам – на 112%, Ноопепт – на 49%). При этом влияние обоих препаратов на плотность серотониновых 5-HT_2А-рецепторов у мышей BARR2-KO и С57Bl/6 оказалось не одинаковым. В частности, Пирацетам вызывал возрастание плотности 5-HT_2А-рецепторов в коре мозга мышей BARR2-KO на 31%, тогда как на линию сравнения С57Bl/6 ни Пирацетам, ни Ноопепт влияния не оказывали. Таким образом, отсутствие сигнального белка β-аррестина у мышей линии BARR2-KO сопровождается увеличением плотности NMDA- и 5-HT_2А-рецепторов в мозге. Вместе с тем, однонаправленность воздействия Пирацетама и Ноопепта на NMDA-рецепторы как у линии с врожденным дефицитом β-аррестина, так и у линии с нормальной экспрессией может указывать, что этот тип рецепторов является общей функциональной мишенью для действия ноотропов различной структуры.