Том 33, № 4 (2025)

Обобщены опубликованные и новые данные по граптолитам, биостратиграфии и стратиграфии верхнего силура Калининградской области. Приведены описания местных стратиграфических подразделений, уточненная зональная шкала по граптолитам, дана детальная палеонтологическая характеристика граптолитовых зон с анализом региональной специфики комплексов, предложены биостратиграфические критерии определения границ подразделений верхнего силура Общей стратиграфической шкалы (лудловского и пржидольского отделов, горстийского и лудфордского ярусов) в регионе. Проведено сопоставление последовательности граптолитовых зон верхнего силура Калининградской области с зональным граптолитовым стандартом, зональными шкалами Литвы, Польши и Баррандиена (Чехия).

Изучена коллекция аммонитов из базальных слоев валанжинского яруса в опорном разрезе Климовский утес, а также в обнажении Урюнг-Хая в низовьях р. Анабар (север Якутии). Впервые для ряда таксонов (Bojarkia cf. mesezhnikowi, Neotollia cf. venusta и N. maimetschensis) из этих местонахождений приводятся описания и изображения. Установлено, что базальные слои валанжинского яруса могут включать разновозрастную фауну. Здесь совместно встречены как позднерязанские аммониты Bojarkia, так и ранневаланжинские Costamenjaites и Subtemnoptychites. При этом достоверно не определено, является ли аммонитовый комплекс смешанным (горизонт конденсации) или в распределении аммонитов сохранена стратификация (конденсированный разрез). В первом случае подошва этих слоев также будет являться и подошвой валанжина, а во втором случае основание валанжина должно располагаться внутри этих слоев. Авторы склоняются к первому варианту интерпретации, как и предполагали предшествующие исследователи.

Представлены результаты палинологического изучения опорного разреза верхнепалеогеновых и неогеновых отложений Кулундинской равнины, вскрытых скв. 2 (пос. Озерянка, Новосибирская обл.). В тавдинской свите выявлен комплекс цист динофлагеллат позднеприабонского возраста и палинокомплекс с Quercus gracilis–Q. graciliformis позднего эоцена. Из вышележащих континентальных олигоценовых и неогеновых отложений выявлено 9 палинокомплексов: Carya spackmania–Carpinus perfectus–Tilia начала второй половины раннего олигоцена; Betula–Corylus–Pinus s/g Haploxylon второй половины раннего олигоцена; Juglans sieboldianiformis–Pterocarya stenopteroides–Fagus конца раннего олигоцена – возможно, начала позднего олигоцена; Castanea–Quercus–Myrica позднего олигоцена; Pinus s/g Haploxylon–Abietineaepollenites sellowiiformis–Cupressaceae раннего миоцена или, предположительно, конца позднего олигоцена; Alnus–Ulmus–Polypodiales раннего–среднего миоцена; Betula–Quercus–Ulmus среднего миоцена и Alnus–Polypodiales–Sigmopollis среднего–позднего миоцена; Betula–Artemisia–Amaranthaceae позднего миоцена. В кровле журавской свиты выявлены слои с пресноводными диноцистами Pseudokomewuia sp. 1. Реконструированы условия осадконакопления в конце эоцена, олигоцене и миоцене на юге Западной Сибири. Морская трансгрессия в приабоне распространялась на север современной Кулундинской равнины. На первую половину раннего олигоцена в регионе приходится перерыв. После значительного похолодания на рубеже эоцена и олигоцена климатические условия вновь стали теплыми и влажными, на что указывает распространение мезофитных хвойно-широколиственных лесов с участием гикори. Во второй половине раннего олигоцена произошли похолодание и увлажнение климата, в растительных сообществах увеличилась доля элементов арктотретичной флоры. В конце раннего олигоцена и в позднем олигоцене климат стал теплее, в лесах доминировали широколиственные древесные породы. В самом конце позднего олигоцена климат стал более влажным, оставаясь теплым, в фитоценозах преобладали сосновые с участием предковых форм современной Cathaya. Похолодание на рубеже позднего олигоцена–раннего миоцена привело к тому, что в лесах стали преобладать хвойные, в раннем миоцене резко увеличилась доля мелколиственных древесных пород, снизилось участие сосновых. В среднем миоцене климат оставался еще достаточно теплым, но более сухим, из растительных сообществ исчезли кипарисовые. В позднем миоцене формировались открытые растительные ландшафты.

Приводятся биографические сведения о жизненном пути и работе Игоря Федоровича Никитина (1924–2007) – известного стратиграфа и палеонтолога, совершившего настоящий прорыв в геологической изученности ордовикских осадочных и вулканогенно-осадочных комплексов Казахстана в 1960-х–1980-х годах. И.Ф. Никитин, проработав более 60 лет в Институте геологических наук им. К.И. Сатпаева (Алматы, Казахстан), стал автором и соавтором многих монографий, нескольких поколений региональных стратиграфических схем Казахстана, предложил структурно-формационное районирование нижнего палеозоя Казахстана, описал множество стратотипов и опорных разрезов, определил и уточнил возраст региональных подразделений, большого количества свит и толщ. Все последующие исследования ордовика Казахстана базируются на его данных и геологических построениях.